— Мистер Кэллаген, не могли бы вы найти время для встречи со мной? В деле Ривертона появилось кое-что новое, и мне представляется это важным для вас.
— В самом деле? — отозвался Кэллаген. — Что-нибудь интересное?
— Да, вас это должно интересовать, — сказал Селби, — но это не телефонный разговор. Как скоро вы сможете приехать ко мне?
— Буду через десять минут, — ответил Кэллаген.
Даже не надев шляпу, он бросился к лифту. За семь минут такси доставило его к конторе «Селби, Ронс и Уайт». Кэллаген вбежал в кабинет старого Селби и сразу от двери спросил:
— Так что у вас за новость?
— Садитесь, мистер Кэллаген, — Селби кивнул на кресло. — Сейчас я введу вас в курс дела. Предупреждаю, что все я вам рассказать не могу, таковы инструкции, данные моей клиенткой.
— Догадываюсь, — сказал Кэллаген. — Миссис Ривертон опять не в духе?
— Ну… — протянул Селби и откинулся на спинку кресла.
— Сегодня утром миссис Ривертон заезжала, ко мне. За последние несколько дней у нее возникли некоторые проблемы. Вы представить себе не можете, мистер Кэллаген, как я был удивлен, когда она сегодня утром сообщила мне, что была на «Сан Педро» в ту трагическую ночь и что вы знаете об этом. Она сказала мне, что готова заявить об этом и что в ближайшие двадцать четыре часа у нее на руках будут неопровержимые доказательства невиновности Уилфрида Ривертона, доказательства, которые подтверждают, что Джейк Рафано был убит им в порядке самозащиты. Мне кажется, мы неверно думали о миссис Ривертон. Возможно, она умнее, чем нам кажется.
Кэллаген кивнул головой и заулыбался.
— Могу вам сказать, — продолжал Селби, — я ни словом не обмолвился о нашем разговоре. Когда вы в последний раз заходили ко мне, вы очень заинтриговали меня, сообщив, что Джейка Рафано застрелил не Уилфрид Ривертон. Хотя в это очень трудно поверить, я не счел возможным расспрашивать вас о подробностях, полагая, что вы припасете их для суда.
Селби замолчал и вопросительно посмотрел на Кэллагена.
— Продолжайте, — произнес тот. — Я весь — внимание.
— Я не поставил в известность миссис Ривертон о нашем последнем разговоре, во-первых, потому, что не хотел, чтобы у нее появились напрасные иллюзии, а во-вторых, потому-что я считаю, — тут Селби улыбнулся, — что вы можете оказаться и неправы.
— Понимаю, — кивнул Кэллаген.
— У меня большой опыт работы в юриспруденции, мистер Кэллаген, — сказал Селби, — и могу вас заверить, что за время моей практики у меня не было дела, в котором улики были бы столь неопровержимыми, как в деле Уилфрида Ривертона. И вот сейчас, здраво подходя к этому делу, особенно после разговора с миссис Ривертон, мне хотелось бы считать, несмотря на вашу новую версию, что мы оба твердо стоим на ногах и у нас есть уверенность, что мы устоим перед обвинением.
Кэллаген кивнул головой, полностью соглашаясь с юристом:
— Вы, очевидно, подозреваете, что выстраивая свою новую линию зашиты, я могу подтасовать новые фальшивые свидетельства, и если этот номер не выгорит и меня поймают на этом, то может стать еще хуже. Что ж, вы имеете полное право на собственное мнение.
— Да, — согласился Селби. — Я это и имел в виду. Если ваши доказательства не являются надежными в неоспоримыми, то было бы более правильно предоставить это дело миссис Ривертон.
Кэллаген вздохнул.
— Ясно, вы считаете, что из двух зол мы должны выбрать меньшее. Вы думаете, что нам будет проще доказать, что Уилфрид Ривертон стрелял в целях защиты, и в этом случае ему будет легче отвертеться от ответственности. Тем более, вы знаете историю миссис Ривертон и полагаете, что мы имеем больше шансов доказать ее версию, чем мою, по которой Ривертон вообще не убивал.
Селби кивнул.
— Да, таково мое мнение, — сказал он.
— Вы пригласили меня к себе только для того, чтобы высказать это, или у вас есть еще что-нибудь?
И он озорно подмигнул Селби. Тот смутился.
— Миссис Ривертон сообщила мне, — признался адвокат, — что в прошлую субботу выписала на ваше имя чек на пять тысяч фунтов. Она сказала, что если бы не сделала этого, то вы могли бы помешать ей в получении новых доказательств.
Кэллаген кивнул.
— Значит, вы все-таки дали ей двадцать тысяч? — спросил он. Селби удивленно уставился на него.
— Откуда вы знаете?
— Она не только взяла у вас двадцать тысяч фунтов, — невозмутимо продолжал Кэллаген, — но также поручила передать мне, что я отстранен от дела и должен дать вам отчет о тех пяти тысячах, которые получил… Короче говоря, она потребовала, чтобы я вернул ей эти деньги. Верно?