Рафано понимающе кивнул.
— И что же вы предлагаете? — спросил он.
— А вот что я придумал, — сказал с улыбкой Кэллаген. — Мне пришло в голову, что вместе мы хорошо сможем сыграть эту игру. Допустим, вы отпустите Простака и на несколько недель оставите его в покое, а потом я его найду. Таким образом я смог бы продержаться еще пару месяцев… В результате я получил бы около тысячи фунтов, а вы избежали бы всех неприятностей.
Рафано затушил сигару, жестом подозвал официанта и заказал два двойных виски с содовой. Когда они выпили, Рафано придвинулся к Кэллагену.
— Я подумаю, — сказал он. Кэллаген встал.
— И очень хорошо подумайте, Джейк. Для всех будет лучше, если вы сделаете так, как я сказал. И еще одно. Насчет Лопни. Он нормальный парень и, я думаю, он еще станет хорошим боксером. Так что мне было бы неприятно, если кто-то, расстроенный потерей денег, постарался бы навредить ему. Вы догадываетесь, о чем я говорю? Если с ним что-нибудь случится, я могу подумать, что в этом замешаны вы. А если уж я приду к такому выводу, то я найду способ пристегнуть вас к этому делу, Джейк.
Рафано посмотрел на него и улыбнулся.
— Ничего, о чем вы говорили, Кэллаген, я не сделаю.
Он достал из жилетного кармана еще одну сигару и предложил ее детективу.
— Нет, спасибо, — отказался Кэллаген. — Спокойной ночи, Джейк.
Кэллаген вышел из клуба и подошел к телефонной будке на Корк-стрит. Здесь он посмотрел на часы и позвонил в отель «Чартрес». Детектив связался с приемной миссис Ривертон и попросил передать, что мистер Кэллаген зайдет к ней ровно в четверть двенадцатого. Позвонив, он не спеша направился к отелю.
«Какие же невыносимые существа эти женщины, — думал по дороге сыщик. — Всегда суют свой нос в чужие дела».
Размышляя о миссис Ривертон, он пришел к выводу, что она все же ведет себя довольно обычно, как любая мать, заботящаяся о своем чаде. Кэллаген надеялся, что эта почтенная женщина не будет его торопить.
Во-первых, он терпеть не мог, когда в его дело вмешивались пожилые дамы, а, во-вторых, у него были собственные представления о скорости расследования.
Лифт поднял его на второй этаж. Портье распахнул дверь, и Кэллаген вошел в номер. У камина стояла женщина. Он внимательно оглядел ее и учтиво представился.
— Я Кэллаген. И пришел сюда, чтобы поговорить с миссис Ривертон.
— Миссис Ривертон — это я, — сказала она. Кэллаген удивленно поднял брови. — Вас это, кажется, несколько удивляет?
Кэллаген прикусил нижнюю губу и промолчал. Глядя на нее, он думал о тех чудесах, что еще встречаются на белом свете. Как, например, у Ривертона — шестидесятилетнего, седого, скучного старика, могла быть такая жена?
Этой женщине было на вид около тридцати лет. У нее были иссиня-черные волосы, темные серьезные глаза, совершенные черты лица. Кэллаген, который любил точность в описании, про себя решил, что у нее чувственный рот.
Кэллаген любил женщин. Особенно таких, которые умеют годить, знают, как одеваться и вести себя, короче, женщин, знающих себе цену.
Он верил, что быть женщиной — это своего рода бизнес, а если вы занимаетесь бизнесом, то, черт возьми, надо выкладываться до конца.
Детектив был зачарован чем-то загадочным, колдовским, исходящим от этой женщины.
«Она прекрасна и породиста, — думал он, — а порода многого стоит и таит в себе бездну хорошего и плохого, но в первую очередь своенравие и беспокойный характер. Ее надо уметь крепко держать в руках, иначе вам несдобровать».
Он молча стоял перед ней, держа в руке свою шляпу, и нерешительно улыбался.
— Мистер Кэллаген, — прервала она его молчание, — я вижу, вы чем-то удивлены?
Кэллаген кинул шляпу на стул и усмехнулся.
— Жизнь иногда может преподнести интересный сюрприз. Я ожидал встретить пожилую даму… Знаете ли, когда я встречался с полковником по поводу условий этой работы, я думал, что его жена должна быть примерно его возраста. Я совсем не ожидал встретить такую женщину, как вы.
Он еще раз окинул ее быстрым взглядом.
— Надеюсь, вы остались довольны своим осмотром? — Его быстрый взгляд не ускользнул от нее. — Я не рассчитывала увидеть вас сегодня, поэтому распорядилась, чтобы вас попросили позвонить мне. Но это даже лучше, что вы пришли сами. Я хотела бы поговорить.