Он, отдуваясь, неуклюже вручил мне конфеты и добавил явно со знанием дела:
– Шоколад помогает пережить стресс.
Удивленная неожиданным нашествием Мельникова, который всегда предупреждал о визитах заранее, я не сразу заметила, что он не один. На площадке перед мастерской скромно стоял молодой мужчина, при взгляде на которого у любой девушки забилось бы сердце. И я не стала исключением.
Высокий стройный брюнет в элегантном льняном костюме, из-под густых бровей сверкают необычно голубые глаза, что сразу выдает породу, нос прямой, классический, а родинка на переносице делает его образ загадочным и… сексуальным. Незнакомец улыбнулся, обнажив ровные крупные зубы, и произнес:
– Простите нам, уважаемая Кира Юрьевна, столь ранний и нежданный визит.
И протянул мне корзиночку с тюльпанами.
Легкий акцент, поклон, с которым он вручил свой маленький подарок – мне даже показалось, что он хотел поцеловать мою руку, – все это выдавало иностранца. А тут и Аркадий, спохватившись, представил спутника:
– Познакомьтесь, Кира Юрьевна, это наш гость из Польши, пан Левандовский, прибыл из Лодзинского университета. Он читает цикл лекций о польских восстаниях и интересуется историей соотечественников-переселенцев в наших краях.
– Зовите меня просто Борис, – с ударением на первый слог произнес мужчина, – мне так будет приятнее.
– Ну тогда давайте без церемоний, зовите и вы меня Кира. – Неожиданно я уловила в своем голосе кокетство и покраснела. – Что вас привело ко мне?
Тут опять в разговор вступил Мельников. Вытирая огромным носовым платком вспотевший лоб, он принялся рассказывать об интересе гостя к костелу, где так не вовремя идут ремонтные работы, которые не позволяют подробно ознакомиться с его убранством.
– И вот тут у меня возникла идея, весьма неплохая, мне кажется: показать пану Левандовскому процесс реставрации и заодно увидеть витражи, фрагменты деревянных украшений и узнать у вас подробности, так сказать, из первых рук…
Но по тому любопытству, с каким сам руководитель студенческого клуба осматривал мою мастерскую, в которой не раз бывал, я поняла, что у него куда больший интерес вызывает недавнее происшествие.
Борис вежливо молчал, позволив Мельникову выговориться, и снова извинился за вторжение и беспокойство.
– Я не смею вас отвлекать от работы, Кира, и навязывать наше общество, – он улыбнулся кончиками губ и покосился на Аркадия, – но буду признателен, если вы, когда сочтете удобным, уделите мне немного времени и расскажете об убранстве храма. Боюсь, я не смогу задержаться в России до его открытия, а изучение архитектуры и истории костела – одна из целей моего приезда. Сейчас я бы только взглянул на то, над чем вы работаете, и мы удалимся.
Мне стало даже обидно, что гость так быстро собрался уходить, но слова о возможной встрече обрадовали. Я предложила Аркадию присесть и выпить воды, а Бориса пригласила в рабочую часть мастерской. Его интерес к моим работам был очевиден, спокойные до этого глаза загорелись, когда он разглядывал рисунки на витражах.
– Простите, но Аркадий говорил, что в костеле восемь витражей, а здесь только пять. – Он внимательно и, мне показалось, изучающе посмотрел на меня.
– Витражей всего девять, помимо сцен из Евангелия есть еще традиционное окно-розетка. – Я показала на большой круглый витраж, стоящий у стены. – Вот еще два, уже отреставрированных, работа над ними завершена, поэтому они в сторонке. И еще один… – тут я запнулась, – он нуждается в самой серьезной реставрации, на нем много повреждений, поэтому я храню его отдельно, чтобы не повредить окончательно.
– Смогу ли я увидеть и этот витраж, когда вы закончите работу? Хотелось бы составить целую картину.
Мне польстило такое внимание со стороны специалиста-историка, и я снова покраснела.
– Конечно, думаю, что работа будет завершена в течение недели-двух и я приглашу вас с Аркадием оценить результат. – Мне нужно время, чтобы сделать новый витраж, но раскрывать эту маленькую тайну перед Мельниковым не хотелось.
Мужчины собрались уходить. Аркадий все же не выдержал и взволнованно спросил, стоя на пороге:
– Как вы пережили эту историю с убийством, Кира Юрьевна? Неужели все произошло прямо здесь? У вас редкостное самообладание!
При слове «убийство» наш польский гость слегка вздрогнул и выразил свое сочувствие. Пришлось вкратце рассказать о событиях, случившихся позавчера в мастерской, и выслушать охи и вздохи Мельникова.