В этом Прю была абсолютно согласна с профессором.
Рубин вернул ей фотографию.
— Даже не уговаривайте меня голосовать за этого невежду. Я ни за что не стану поддерживать человека, который предпочитает набивать свой карман в ущерб гибнущей природе.
— Я не агитатор, профессор Рубин. Я хотела поговорить с вами об этом. — Прю указала на каменную фигурку в руках кандидата.
Рубин, откинув голову назад, еще раз взглянул на фотографию:
— О, вижу. Забавно.
Взяв фотографию, профессор вернулся в комнату и подошел к столу, заваленному кипами книг, тетрадей, папок, пустой пластиковой тарой из-под еды, различными канцелярскими принадлежностями. Особенно Прю впечатлила старинная лампа с зеленым абажуром. Рубин опустился на стул, сняв шляпу, рассеянно бросил ее на пол и взял в руки лупу. Скрипнув ветхим стулом, он подался вперед, тщательно изучая снимок.
Прю, воспользовавшись паузой, оглядела кабинет, который напоминал нечто среднее между хранилищем, музеем и библиотекой. Почти все стены были увешаны серыми металлическими полками с книгами, рулонами карт и всякими диковинками. То, что не поместилось на полках, грудами было свалено на полу. У старика определенно было собственное представление об архивации, мысленно улыбнулась Прю. Пухлые папки и скоросшиватели были распиханы по открытым ящикам стола и бюро, стопками громоздились на шкафах, на полу и обшарпанном металлическом сейфе. У дальней стены стояли картонные коробки, открытые и закрытые. Поражаясь все больше, Прю вдруг подумала, что профессору, похоже, нравится ютиться в этом подвале, где никто не станет придираться к этому «творческому» беспорядку.
— Вы случайно не знаете, где Тремэйн раздобыл эту вещицу? — спросил Рубин.
— Где-то в Южной Америке. — Прю присела на краешек пыльного стула напротив стола. — Он говорит, что это камень духа и что ему больше трех тысяч лет.
Профессор фыркнул.
— Какая тяга к древнему искусству, кто бы мог подумать! — Отложив в сторону лупу, он устремил пристальный взгляд на Прю. — И что же вам нужно от меня?
Прю, дабы не терять времени, решила быть с ним откровенной:
— Я хотела узнать, возможно ли, чтобы дух мог освободиться из такого камня, и если да… то кто или что могло находиться в этой фигурке?
Пронизывающий взгляд профессора смутил Прю, но она стойко выдержала его, не отводя глаз.
— Это полная чепуха, — наконец проговорил Рубин. — Предрассудки и суеверия примитивных людей, которые пытались объяснить любые беды или природные катаклизмы вмешательством высших сил.
— Возможно. Однако, — возразила Прю, — мне всегда казался интересным тот факт, что подобные суеверия встречаются в культурах разных народов, никогда не соприкасавшихся между собой. Поразительное сходство мифов и легенд вряд ли можно считать простым совпадением, вы не находите?
— Вероятно. — Старик помолчал. — Вы ведь не издеваетесь надо мной?
— Нет, сэр, что вы.
Прю мысленно гадала, как отнесся к ее словам Рубин. Принимает ли он ее за сумасшедшую или, напротив, удивляется неожиданной встрече с единомышленницей? Насколько они с сестрами успели разобраться в этом вопросе, суеверия и культы часто были порождением ужасной реальности. Допуская право мистицизма и метафизики на существование в качестве культурного явления, многие университетские светила тем не менее решительно отвергали подобные теории, считая их, по выражению бабушки, бессмысленным вздором.
Вздохнув, профессор сложил руки на животе.
— Надеюсь, вы понимаете, что академика, осмелившегося выдвинуть научное обоснование столь абсурдной гипотезы, рано или поздно вынудят покинуть кафедру. А доход от заказов музеев, которым требуется установить подлинность новых экспонатов, до смешного ничтожен.
— Да, я все понимаю. — Прю улыбнулась, желая показать, что все сказанное останется между ними Рубин уже давно перешел границы пенсионного возраста и оставался в университете только благодаря своим знаниям и репутации в научных кругах, причем у Прю сложилось впечатление, что он на собственном опыте хорошо знал, что такое нужда и безысходность.
Старик кивнул и надел очки, чтобы еще раз взглянуть на фотографию.
— Существуют легенды, устные предания, передававшиеся из поколения в поколение в нескольких племенах, которые до сих пор живут в джунглях Амазонки. У меня есть подозрение, что этот камень изображает Атулака, демоническое существо в человеческом обличье, сеющее хаос.