- Засранец поджег меня.
Дилан внезапно закашлялся, и, когда Линди потянулась к нему, выставил ладони.
- Значит ты все-таки не шутила. Конечно-о, - протянул он ошарашено, - глупая тема для шутки. Черт возьми, Лин! Ты сильно-то пострадала? - мужчина пристальным взглядом обвел Линди, задержавшись на свободных от одежды участках тела: руки, шея, грудь.
- Ага, - кисло проворчала она и, внезапно почувствовав дискомфорт, заерзала по жесткой скамейке. - Сильно, еще как. Я... - голос вампирши дрогнул, и она замолчала.
Дилан неуверенно потянулся к ней, собираясь утешить, но внезапно остановился, вновь переведя взгляд на оголенные участки кожи - та выглядела слишком гладкой, чистой, белой, без какого-либо изъяна.
- Но... - нерешительно начал Дил, - как же ты вылечилась?
'Почему я не заметил этого раньше?'
- А ты догадайся с трех раз, - едко ответила Линди, отводя глаза и силясь не закричать на него. 'И что с того, что я пила человеческую кровь?.. О боже!'.
Словно прочитав ее мысли, мужчина тоже заерзал, уже спокойнее добавляя:
- Лин, мы оба знаем, что твоему виду для лечения тяжелых ран нужна именно настоящая кровь - не заменитель.
- Знаем, - едва слышно ответила она, скрестив на груди руки и сжав на плечах пальцы, чтобы не задрожать. - И что же дальше?
Дил не ответил, и несколько минут они сидели в молчании; где-то слева послышался детский смех и радостные вскрикивания, но оборотень и вампирша даже не повернули головы.
Наконец прерывая затянувшееся молчание, Дилан сказал:
- Трупы есть? - он понизил голос до шепота, чтобы люди не могли его услышать - и только ухо вампира было на это способно. - Куда ты их дела? В смысле, ты надежно избавилась от... от улик?
Не услышав в его голосе того, чего ожидала, Линди резко повернулась, с удивлением уставившись на него.
- Нет! То есть я не знаю... Дил, черт возьми, ты так легко об этом говоришь!
Первая слеза покатилась по щеке, соленой дорожкой стекая к подбородку.
- А что я могу сделать, Эштон? - он назвал ее по фамилии, чего раньше никогда не делал, и это немного отрезвило Лин.
- Я оставила ее в 'Кровавом парке', и тогда она была еще жива.
- Ох, черт, - пробормотал мужчина, застонав. - Что ты... - почувствовав, как девушка рядом с ним внезапно затряслась, он, потянувшись вперед, без слов обнял ее за плечи, прижимая к себе.
- Тише, тише, Лин, успокойся, - прошептал он, переместив одну руку ей на голову и мягко погладив волосы. - Мы пойдем в этот долбанный парк, найдем ту девушку... - вампирша внезапно закачала головой в отрицательном жесте, и Дилан сильнее сжал ее в своих руках. - Хорошо, хорошо, тогда мы найдем того ублюдка. Успокойся, милая.
Он продолжал что-то нашептывать ей на ухо, но девушка не слушала его, вспоминая лицо Девида, каждую черточку. 'Я убью его', - с твердостью решила она и почувствовала, как эта мысль внезапно принесла ей успокоение. - 'Но сначала он будет до-о-олго мучаться'.
Поблагодарив Дила и уверив, что с ней все нормально, она хотела было отодвинуться, как из его кармана с резкой громкостью раздался голос Брайана Джонсона, вокалиста группы ' AC/DC', заставивший вздрогнуть обоих. Вытащив из кармана телефон, он распахнул крышку, прерывая песню.
- Да? - оборотень приложил сотовый к уху и, совсем отпустив Линди Эштон, отодвинулся. - Ты в городе? - удивленно спросил он, обращаясь к собеседнику на том конце; вампирша заметила на его лице неожиданно вспыхнувшую радость. - Да, да, знаю, но я не уверен, что смогу прямо сейчас забрать тебя...
Линди поднялась на ноги и, когда он посмотрел на нее, кивнула головой, как бы говоря ему 'иди'.
- Мне нужно побыть одной, понимаешь? - сказала она, когда он все еще неуверенно смотрел на нее. - Пожалуйста, Дил. А потом мы об этом еще поговорим... - 'а потом я найду того маленького уродца', - мысленно добавила она.
- Хорошо, сейчас я за тобой приеду. Жди, - Дил закрыл телефон, положил его в карман и тоже встал, собравшись догнать Линди, которая быстрыми шагами шла в сторону от фонтана, пробираясь к узким улочкам. Плюнув, он пошел к центральной арке, выходу с площади 'Роузс'.
Двумя часами ранее. Даниэль, Мэтт и Шон.
Черный бьюик, оставшись незамеченным жителями, неспешным ходом подъехал к небольшому одноэтажному дому темно-коричневого цвета. Мэтт Харрис несколько раз провернул ключ в замке зажигания, вытащил его, и, звеня железным брелком причудливой формы, положил в карман синих джинсов. Свободной рукой поправив кожаный ремешок наручных часов, показывающих '8:31', он скосил глаза в сторону Шона, который буквально провалился в свое сиденье, отклонив его до упора, и сидел с закрытыми глазами. Решив, что тот спит, мужчина протянул руку и, едва касаясь, тронул его за здоровое плечо - тот, даже не вздрогнув, распахнул веки и повернул голову. Еще секунду он глядел на Мэтта, а затем, отвернувшись, стал осматриваться вокруг. Район, в который они приехали, был тих и безлюден - люди, наверняка, еще отсыпались в своих кроватях - и только в одном окне, у дома, где они остановились, уже горел свет.
- Тяжелая была ночка, верно? - как бы подытоживая, тихим голосом спросил брюнет, устало потянувшись.
Бретфорст промолчал, лишь слабо пожав плечами, а затем поморщился, почувствовав зудящий намек на будущую боль, если он будет продолжать делать резкие жесты.
После ночного происшествия и удачного спасения Отступник повез Даниэль и Шона в первый попавшийся мотель, находящийся как можно дальше от 'Атры'. К счастью, мерзкие твари, мавки, больше не имели ни над кем из них своего влияния; самого Мэтта же спасли притаенные его другом - а он, как это было неудивительно, действительно все еще считал его своим другом - затычки для ушей. 'Значит ли это, что я должен быть ему благодарен?' - подумал Мэтт. Да и разве могли какие-нибудь 'мелкие' размолвки, случавшиеся у Охотников не в первой, встать у них на пути, если им сулило вместе спасать и отнимать чьи-то жизни?
В мотеле без названия, потому что на его горящей неоном вывески так и было написано 'мотель', Харрис, насколько мог, подлатал раны обоих своих спутников, а затем усталость, потрясение и изнеможение взяли верх. Проспав около пяти часов, они с Шоном подняли практически находящуюся без чувств Даниэль и без остановок поехали за город. Конечным пунктом их путешествия стал этот небольшой тихий городишка, находившийся примерно в ста километрах от знаменитого Роудхелла.
- Знаешь, мне кажется, что я в первый раз... неуверен в том, что я делаю, - неожиданно сказал Бретфорст, продолжая следить за домом. Серый потрескавшийся забор огибал маленький дворик; с его места были видны посаженные там несколько цветов и растений, ни одного названия из которых он даже не знал.
- О чем ты? - удивленно спросил Мэтт, отстегивая ремень безопасности и повернувшись к нему всем телом.
Не встречаясь с ним глазами, Шон через зеркало заднего вида посмотрел на Даниэль; во сне ее грудь равномерно поднималась и опускалась, выражение лица было расслабленным и безмятежным, словно ей могло сниться что-то приятное. И только белые широкие повязки на плечах и горле портили эту 'умиротворенную' картину.
- Забудь, Мэтью, забудь, - ответил Отступник и, тоже отстегнув свой ремень, продолжал через зеркало наблюдать за девушкой.
- Как скажешь, - проворчал Харрис, заметив, куда он смотрит. - Ты уверен, что она нас примет? Ты ведь даже не позвонил ей, а, как мы оба знаем, неожиданных гостей эта женщина не любит.
- А разве у нее есть выбор? - вопросом на вопрос ответил блондин, заставив другого Охотника нахмуриться.
- Во-первых, мы уже приехали, - начал Шон, видя непонимающий взгляд мужчины рядом с ним, и, повернувшись, перегнулся через сиденье, доставая лежащую у ног Даниэль свою неизменную кожаную сумку. - А во-вторых, смотри, что у меня есть.