О да. Он почувствует.
Главное — не думать ни о чем, мелькнула мысль. Просто ненавидеть и презирать по полной…
— Скевос, ты тварь. — Объявила я. Слова прозвучали громко, переводчик тут же включился, донося мои слова до окружающих.
Канцлер-фрей едва заметно поморщился, Скевос шевельнул бровью.
— Гаденыш. — С подъемом продолжила я. Переводчик упоенно стрекотал. — Насильник! Ну или почти насильник. Думаешь, не помню, как ты приставал ко мне? Как пытался опоить вином с какой-то дрянью, которую туда намешал? Урод! Презираю тебя…
И быстро, не давая себе опомниться, плюнула в Скевоса.
Что самое удивительное, попала точно в лицо.
Скевос, не сводя с меня глаз, растянул губы в неверящей улыбке. Вскинул руку — и медленно вытер плевок серым шарфом. Повернулся к канцлер-фрею, бережно зажав складки ткани в кулаке.
— Теперь у меня имеется проба для анализа, данная вашей жертвой абсолютно добровольно. И публично. Это доказательство, которое убедит Альянс. Ну так как? Будете упорствовать? Или все-таки вернете мою гостью?
Кто-то из мужчин, окружавших канцлера, двинулся в его сторону вместе с диском. Свободная рука Скевоса нырнула под шарф — да там же и осталась.
— Если вам пришла в голову мысль остановить меня — забудьте об этом. Завтра утром я должен послать на Орилон сообщение. Иначе сюда отправится корабль Альянса. Если я вернусь на Орилон, обработанный вашим вирусом, это тоже заметят. И не простят.
Ворисон, наконец-то опомнившийся, что-то рявкнул вслух. Переводчик заботливо перечислил:
— Самка парнокопытного млекопитающего. Самка животного из семейства псовых…
— Ворисон, замолчите. — Живенько сказал канцлер-фрей.
И глянул на Скевоса.
— Вообще-то, ваша гостья только что обвинила вас в покушении на её телесную свободу. После такого мы просто обязаны защитить её от…
Скевос перебил, и тон у него прозвучал неласково:
— Обвинение, высказанное после обработки вирусом, не признается ни одним судом. Ни в одном из миров Галактики. Ну?!
— Ворисон. — Нехотя сказал канцлер. — Отдайте её. Быстро! И пусть убираются.
Красавец с полотенчиком на бедрах сделал это своеобразно — столкнув меня с диска. Если бы не рванувшийся вперед диск Скевоса, лежать бы мне на полу. В четырех метрах под беседовавшими господами.
Скевос поймал меня на лету, сграбастав в воздухе. Прижал к себе.
— Уходим.
Диск, на котором мы стояли, уже летел к эстакаде. В горуд я запрыгнула лишь на секунду позже Скевоса — и машина сорвалась с места, по вертикали уходя вверх. Подо мной довольно чмокнула гравитационная подушка, прижав к сиденью…
— Все потом. — Объявил Скевос, не сводя глаз с вида впереди — и припечатав ладонь к приборной доске. — Объяснения, извинения… потом. Анализ!
Мягкий женский голос заполнил машину, для меня все сказанное перевели.
— Посторонних вирусных генокомплексов в крови и кожных покровах не обнаружено.
— Запуск двигателей! Стартуем сразу по прибытии!
Глава восьмая. Торг
Горуд скользнул к космодрому с немыслимой высоты — как по горочке скатился. Выписал быстрый зигзаг, обходя странно разлапистую антенну одного из кораблей, и рванулся к «Быстрой», замершей посреди взлетного поля.
Скевос что-то крикнул, выпрыгивая из горуда. Я хотела было рвануться вслед за ним, но не смогла двинуться.
Тело не слушалось, и короткий миг я потратила на то, чтобы сообразить — там, в зале, Скевос сказал «уходим». И только. А команды на выход не было…
Через какую-то секунду, показавшуюся мне вечностью, женский голос пропел перевод:
— За мной…
И я наконец выскочила из салона. Полетела следом за Скевосом по лестницам. Успела увидеть, как он стянул с себя шарф-тогу на одном из ярусов, пнул ближайшую дверь и швырнул туда скомканную ткань. Что-то приказал.
Над ухом пропел голос интеллекта корабля:
— Анализ!
Скевос, даже не оглянувшись в мою сторону, понесся дальше. Ещё ярус — и я следом за ним заскочила в рубку. Он уже растянулся на ложементе, руки порхали в воздухе, словно касались клавиш невидимого пульта…
А на стенах рубки поднимались звездолеты. И торчала вдали, на горизонте, частая гребенка небоскребов Рирсы.