Волны предательского желания накатывали одна за другой, лишая способности думать, сердце молотом стучало в висках, и не было никаких сил вынырнуть из потока чувственного наваждения.
Он меня околдовал и своим поцелуем, и тем, что вытворял сейчас бесстыдными пальцами у меня между ног…
Я уже полностью готова. Дрожу, задыхаюсь от страсти. Три месяца он мучил меня придирками и наездами, а сейчас за каких-то две минуты вплотную подвел к границе, за которой открывается рай. Он настоящий виртуоз.
Чтоб его!
– Полина, боже мой, ты же совсем мокрая, – хрипло выдохнул Буланский. Его лицо свело судорогой как от боли.
Еще несколько умелых движений пальцами, решительное проникновение, и я не смогла удержать стона. Глухо застонав, я уткнулась лицом в грудь Егора, дотронулась до горячей шеи в расстегнутом вороте рубашки, погладила. Потом скользнула рукой вниз и сжала сквозь ткань брюк напряженный член. Было приятно ощутить его твердость, почувствовать, как он пульсирует в моей ладони. Это срывало крышу.
Я поерзала на столе, сдавливая бока Егора бедрами и посильнее насаживаясь на его пальцы. Непонятно, кто из нас сейчас больше изнывал от желания – директор или я сама.
Да к черту! Все равно увольняться…
Я схватилась за ворот рубашки и рванула – пуговицы брызнули веером, посыпались на пол. В серо-голубых глазах Буланского промелькнуло удивление, а я снова, как и тогда в бассейне, увидела перед собой эту красоту. Загорелое мускулистое тело. Эффектные татуировки. Мощные грудные мышцы с темной порослью волос, накачанный рельефный пресс…
Прижалась губами к горячей коже, начала целовать, наслаждаясь ее гладкостью и вкусом. Просунула руки под распахнутую рубашку, обняла за талию, вцепилась пальцами в спину. Буланский откинул голову назад и то ли зарычал, то ли застонал. В следующее мгновение мы уже снова целовались, кусали губы, сплетались языками и изо всех сил прижимались, впечатывались друг в друга телами. Рассудок потеряли оба, и я, и он. Это было какое-то сумасшествие. Что мы вытворяем!
Я с усилием протиснула руки вниз между нашими телами и дернула за ремень. Буланский отстранился, и я смогла расстегнуть ему брюки и стащить вниз боксеры. А он уложил меня спиной на стол, отодвинув несколько папок и блокнотов и принялся медленно стаскивать мои трусики.
Невесомое кружево скользило по бедрам, коленям, лодыжкам, а вместе с этим улетучивались остатки воли и благоразумия. Босс превратил процесс в настоящее мучение, так хотелось, чтобы он не церемонился, а сорвал их. Но босс, скорее всего, хотел дать мне последний шанс. Сейчас я еще могла выразить протест, отказаться… Нет, уже не могла!
Так и не дождавшись возражений, босс подтянул меня ближе за бедра и вторгся так мощно и решительно, что я не удержала жалобного всхлипа. Этот звук, родившийся глубоко в грудной клетке, медом пролился с губ. Наверное, в нем была такая страсть и удовольствие, что Буланский мгновенно отрезонировал как струна – отозвался ответным стоном, а затем принялся неистово таранить меня.
Каждый толчок отзывался спазмом удовольствия, мои мышцы сжимались и пульсировали. Вскоре Егор навалился сверху, не останавливая движения, он распластал меня на столе, нашел мои руки и переплел пальцы, и все это время продолжал вдалбливаться в меня, неумолимо приближая нас обоих к развязке.
Мы взорвались одновременно, совместная судорога прокатилась по нашим сплетенным телам. Оргазм был ярким и ослепительным, как радуга, как откровение, я едва не закричала, а Егор уткнулся мне в плечо и с мычанием вцепился зубами в шелковую ткань блузки. Вскоре спазмы наслаждения утихли, тело моего партнера, еще только что бывшее железным, обмякло, он придавил меня, лишая возможности дышать.
Удовольствие, которое я испытала, было настолько удивительным, что вдруг ощутила некое подобие благодарности к боссу.
А он прошептал сквозь стиснутые зубы:
– Давно надо было это сделать. Почему я не трахнул тебя раньше? Ты бы не изображала из себя Мисс Неприступность.
Это было как холодный душ. От ненависти и отвращения потемнело в глазах. Я дернулась, пытаясь сбросить с себя этого негодяя. Когда он меня освободил, и я медленно сползла со стола, то поняла, что ноги не держат. Одернула вниз юбку, расправила ее… Пошатнулась на шпильках – вряд ли сейчас я смогу сделать хотя бы шаг. Но надо собраться.
Буланский, видимо, это понял, он меня поддержал под локоть.
– Ты в порядке? – пытливо заглянул в мое лицо и убрал со щеки прилипшую прядь волос.