Из комнаты Энн выбиралась осторожно, понятия не имея, как отец отреагирует на дурдом, затеянный Хлоей. На ногах были удобные ботинки на толстой подошве, что помогало особо не шуметь, спускаясь с лестницы. Но Генри всё равно выглянул из кухни и шокировано приоткрыл рот:
– Жуть. И куда ты в таком виде, позволь спросить? – он чуть нахмурил брови, явно не одобряя откровенность наряда. Не сказать, что сама Энн его одобряла, но в целом вышло очень даже атмосферно – по крайней мере, достаточно похоже на Марго Робби.
– Я же говорила. День рождения Хлои, тематическая вечеринка. Что, сильно вульгарно? – добавила она жалостливого тона, чтобы отец и правда, не заставил смыть с себя краску и переодеться.
Тот неуверенно покряхтел, в сомнении почесав затылок. Смерил дочь ещё одним придирчивым взглядом, а потом махнул рукой:
– Могло быть и хуже. Развлекайтесь. Только чтобы к двенадцати была дома! – посчитал он своим долгом добавить строгости, и Энн согласно кивнула:
– Без проблем. Если что, я не взяла телефон, звони Айку, – торопливо отчиталась она, уже устремляясь к выходу. Отец неожиданно остановил её на полушаге, заставляя снова оглянуться:
– Ты такая красивая, милая. Просто невероятно похожа на Розали в молодости, – он немного грустно улыбнулся, и Энн неприятно кольнуло в грудь от таких слов.
Папа, наверняка, любил её. Знал ли он, что жена ему изменяла? Знал ли причину самоубийства? Знает ли, что его дочь встречается с сыном её любовника?
И Энн поняла одно: она никогда не станет говорить с ним об этом. Не будет бередить эту рану, давить на давно затянувшийся шрам своими догадками. Ведь уже неважно, почему. Важно хранить тёплые воспоминания о дорогом им обоим человеке, не присыпая их пеплом предательства и обид. Розали Нельсон не была святой. Но она жила велениями сердца, и наверное, это самый важный урок, какой могла дать дочери мать.
– Спасибо, пап, – коротко кивнула Энн ему на прощание и вышла за дверь, мотнув головой, чтобы выбросить эти мысли. Не к месту и не ко времени.
На Бейливилль опускались сумерки, и улицу начинали освещать первые фонари. На подъездной дороге у дома уже ждал Айзек, сидя в своей машине. Энни скользнула в салон, окидывая водителя удивлённым и насмешливым взглядом. Парный наряд – кто бы сомневался, что подруга не упустит случая подчеркнуть, что они вместе. Зелёные волосы, фиолетовый пиджак и улыбка, намалёванная алой краской: образ Джокера вышел что надо.
Реакция Айка на её собственный вид была ещё более отпадной: он попросту замер, а в глазах застыл ужас вперемешку с восхищением.
– Я убью Хло, – прошептал он, не отводя жаркого взгляда от Энн.
– И тебе добрый вечер, папочка! – намекая на надпись на футболке, азартно тряхнула хвостиками она.
Потянувшись к нему, почти невесомо чмокнула в щеку, глубоко вдыхая родной запах. Даже под слоями этой ерунды он всё ещё пах лимоном и бензином. Настроение из грустно-неуверенного стремительно исправлялось в весёлое.
От такого обращения Айк едва слышно простонал, крепче сжимая руку на рычаге передач. Шумно сглотнув, он поспешил отвернуться и завести двигатель.
– Скажи мне это чуть позже. Когда будем одни, и нам никто не помешает, – хищно сверкнув глазами, он вырулил на дорогу.
– С удовольствием, – продолжая его дразнить, промурлыкала Энн.
Теперь она видела, как действовала на него. Как становилось напряжённым его тело, как отражался в мимолётном взгляде голод. И как она могла не замечать этого раньше? Глупая. Мысль о том, что вечеринку они точно продолжат по-своему, раззадорила её, и она плотней свела ноги, ощутив приятную истому. Поёрзав на сиденье, решила срочно перевести опасную тему:
– Как там наш подарок? Готов?
– Всё на месте, Энн. И твоё дополнение тоже. Думаю, мы порадуем Хло.
– Уверена, что она будет в восторге! – просияла она в ответ.
«Бентли» мягко тормознула на светофоре. Улица была уже практически пуста, как вдруг где-то рядом шаркнули шины, и Айк непроизвольно повернул голову влево. Большая тёмно-синяя «Субару», ужасно знакомая, от вида которой Энни вздрогнула. В открытое водительское окно тут же прилетела громкая фраза, и её было трудно проигнорировать:
– О, какая встреча, Росс! Чего это ты так размалевался, клоун? Опять собрался устроить цирк на дороге? – Зак Дорс, видимо, всё же затаил обиду за неудачную для него гонку. И виноватого в проигрыше нашёл быстро. Его грубый бас звучал всё громче, когда парень наклонился через пассажирское сиденье, чтобы его наверняка услышали. – Сукин сын, из-за тебя я даже до финиша не добрался!