– Отлично, значит у нас есть время на чашечку чая, – объявила миссис Ловат. – У меня раскалывается голова от боли. Закажем, чтобы нам принесли чай в гостиную. Этот салон нам пригодится, если получим ответы на объявления. Не можем же мы принимать посторонних людей в спальне, а в общем холле мы не сможем укрыться от посторонних глаз. Она дернула за шнурок звонка, распорядилась насчет доставки писем и заказала чай.
Когда чай принесли, и мы уютно устроились в гостиной, обсуждение наших незавидных дел возобновилось.
– Следующий этап – попасть к констеблю и предъявить вещественное доказательство – сюртук и рубашку, пробитые пулей, – сказала я.
– Этим займусь я, – вызвался Банни. – Вам, женщинам, незачем с этим связываться. Я узнаю, кто из офицеров занимался делом мистера Хьюма, и учиню ему подробный допрос. Сдастся мне, мы нащупаем что-нибудь. Хочу сказать, человека нельзя застрелить в первоклассном отеле, не возбудив интереса окружающих. Да и пятна крови на мебели, – он внимательно разглядывал обивку дивана.
Я насторожилась и тоже стала оглядывать диван и ковер.
– Я уже смотрела, – сказала миссис Ловат. Если это случилось в этой гостиной, они ликвидировали все следы. Надо спросить у этого приятного, дружелюбного регистратора, где точно все произошло, мистер Смайт.
– С ним я тоже поговорю. – Он взял с блюда бутерброд с ветчиной, посмотрел на него и положил обратно. После упоминания крови не хотелось даже смотреть на мясо, оно вызывало отвращение. Он взял вместо бутерброда пирожное с кремом. Когда он допил чай и готов был идти по делам, в дверь постучали.
Я сразу подумала о лорде Фарфилде и бросилась к двери, забыв о достоинстве. Приветственная улыбка уступила место недоумению, когда посетитель вошел. Он был столь же непрезентабелен внешне, сколь лорд Фарфилд был великолепен. Человек был среднего роста, бледнолицый, кареглазый. Его прямые каштановые волосы не служили украшением заурядного лица. Одет он был как джентльмен в дорогой синий сюртук и коричневые брюки, но ни элегантности, ни привлекательности костюм ему не придавал. Заткни карандаш ему за ухо, и он тут же превратится в бездумного младшего клерка.
– Мисс Хьюм? – спросил он невыразительным голосом.
– Да, я мисс Хьюм.
– Депью, – представился он, протянув визитную карточку.
На ней было написано: Сэр Чонси Депью, Почетный Офицер Британской Империи. Имя мне ничего не говорило, но богатое воображение подсказывало, что этот человек как-то связал с лордом Фарфилдом.
– Мне нужно с вами поговорить.
Он оглядел холл, словно боялся, что его услышат.
– Конечно, – согласилась я и пропустила его в комнату.
– Я по поводу смерти вашего отца, – объявил он.
– Пожалуйста, пройдите в гостиную, сэр Чонси.
Казалось, он был озадачен, застав других людей в номере. Я представила миссис Хьюм и Смайта.
Банни заподозрил неладное. Сэр Чонси поклонился, видно было, что он недоволен присутствием Банни.
– Я хотел бы поговорить с глазу на глаз, – пояснил он тихо.
– Мистер Смайт помогает мне получить информацию о смерти отца. На его скромность можно положиться, – заметила я.
– Лучше сказать, можно положиться, что он будет нем, как могила, – поправил Банни, теребя от волнения нос.
Сэру Чонси предложили сесть. Он нервно огляделся, облизнул губи и сказал:
– Ужасно печальное событие. Прежде всего разрешите выразить соболезнования. Ужасно неприятное происшествие.
– Благодарю, – сказала я, соблюдая приличия и ожидая, что он скажет дальше.
– В тот вечер, когда… вашего отца не стало, мы должны были встретиться здесь.
– Вы виделись с ним в тот день?
Наконец-то, появился человек, который знал, что действительно произошло.
– Нет. К тому времени, когда я пришел, его уже не было.
– Вы имеете в виду, что его не было дома или в живых?
– В живых.
Ему тоже трудно было выговорить слово «мертв», «умер».
– Какое дело вас связывало, мистер Чонси? – спросила миссис Ловат.
– Он должен был передать мне одну информацию, – ответ был уклончивый.
– Нам неизвестно, о чем вы говорите, – сказала я, не понимая. – Мы сюда приехали, чтобы получить информацию, нужную нам. У нас не было задания передать сведения. Это касается голубей?
– Так точно, – обрадовался он и сделал какое-то многозначительное движение головой, которое нам, к сожалению, было непонятно.
– Тогда вам следует поговорить со Сноудом, помощником папы. Он живет в нашем имении Грейсфилд и знает все о папиных голубах, – объяснила я.
– Сноуд, – Депью протянул имя нараспев. – Значит, птицы, которых ваш отец привез с собой, были возвращены в Грейсфилд?
Мне показалось странным все, что он говорил.
– Гроб с телом доставили в Грейсфилд, чемодан тоже. Но птиц не было. Интересно, где они могут быть? Он брал с собой не меньше дюжины.
– Здесь в отеле их нет, я узнавал, – ответил Депью.
– Вас интересует какая-то особенно ценная особь, мистер Депью? – спросила тетя Ловат.
– Очень ценная, – мрачно ответил Депью.
Смайт не принимал участия в разговоре, он слушал и наблюдал. Я заметила, что он внимательно разглядывает пуговицы на сюртуке мистера Депью. Они были необычны, в середине на них был выпуклый крест.
Миссис Ловат сказала:
– Раз их здесь нет, отель их сбыл кому-нибудь, чтобы избавиться. Они бы подохли от голода.
Депью отрицательно покачал головой.
– Я осведомлялся в тот самый вечер. Клетки с птицами уже не было.
Я подумала, что нужно быть очень черствым человеком, чтобы думать о голубях в такое время, но сердцем понимала, что папа был тоже одержим, и простила ему.
– Жаль, но мы ничем не можем вам помочь, сэр. Однако если хотите, я свяжу вас с мистером Сноудом. Думаю, что сможет подобрать для вас не менее ценный экземпляр, чем тот, который вы надеялись приобрести. В этом деле он разбирается не хуже папы.
Смайт сказал:
– Вы здесь должны были встретиться с мистером Хьюмом или в Лондоне, мистер Депью?
– Лондоне? – Депью вздрогнул. – Нет, у нас была назначена встреча здесь. Почему вы решили, что в Лондоне?
– Потому что гроб с телом папы был доставлен из Лондона, – объяснила я. – Он перед отъездом говорил, что едет на заседание Общества любителей голубей в Лондон. Странно, вам не кажется?
Сэр Чонси нахмурился.
– Лондон! Странно действительно.
Он собирался сказать еще что-то, но осекся.
– Вы уверены насчет Лондона?
– Абсолютно, – уверила я. – Мы сами сбиты с толку, сэр Чонси.
– Лондон, – повторил он. Потрясение перерастало в страх. Он вынул часы, взглянул на время. Когда сэр Чонси доставал часы из кармана жилета, верхняя пола сюртука отогнулась, Смайт внимательно разглядывая подкладку из желтого шелка. – Мне нужно спешить. Вы говорите Сноуд в Грейсфилде?
– Да, мистер Сноуд занимается голубями, – подсказала я.
Депью встал.
– Благодарю, мисс Хьюм. Рад был познакомиться. Мадам, сэр, – кивнул он всем и поспешил выйти.
Я не стала его догонять и обратилась к присутствующим:
– Что вы об этом думаете?
– Какая-то тайна. Мы не очень-то много узнали от него, не так ли? – ответила тетя Ловат.
– Он знает еще меньше нас, – ответила я. – Он даже не знал, – что тело отца отвезли в Лондон. Его это известие расстроило. – Интересно, почему.
– Конная гвардия, – объявил Смайт.
Миссис Ловат не поняла.
– О чем это вы, Смайт? – спросила она.
– Депью – у него на сюртуке пуговицы, как у принца. И желтая подкладка. Он служит в Королевской коннице.
– Неужели? Он ничего подобного не говорил.
– Ясно, что он не будет распространяться на эту тему. Странно, что он не сменил сюртук по случаю визита. Конечно, он не знал, что застанет меня, – добавил он, отвечая на свой вопрос. Провинциальные дамы не обратят внимания на пуговицы, это хотел сказать Банни. И он был прав. Мы совсем не разбирались в пуговицах. Но теперь, раз вопрос был поставлен, он требовал ответа.