— Ладно, отпустила — и Бог с ними, — запахнув плотнее махровый халат, снизошёл до одобрения Сильвестр. — Уберёшь тут, потом ужин подогрей. Лизавету, я так понимаю, ты тоже домой отправила?
— Силюша… но они же тоже люди, у них семьи… — стягивая наволочку, проворковала Ева.
— И с каких это пор ты снизошла до черни? Вспомнила о своих провинциальных корнях? — поддел Омаров, и Ева, горделиво тряхнув гривой, проигнорировала вопрос.
Сильвестр довольно улыбнулся — ему нравилось, как она вспыхивала и бесилась при упоминании своей родословной. Конечно, она отпиралась, рассказывая небылицы о своей знатной семье из Петербурга, но он-то прекрасно знал, откуда она родом и с какого дна всплыла.
— Ладно, убирай, пойду сделаю пару звонков, поужинаю и потом на боковую. Утром рано вставать, — он громко зевнул и, почесав через халат пятую точку, кряхтя и постанывая пошёл на выход.
— С-силя… — услышал осторожное за спиной.
— Чего тебе? — бросил, не оборачиваясь. Ева ничего не ответила. В комнате повисла какая-то неживая могильная тишина, даже часы будто замедлили ход. Вновь испытав волну раздражения, Омаров тяжело повернулся всем корпусом: — Ну и чего ты молчишь? Язык проглоти…ла...
Ева стояла словно каменное изваяние: вцепившись в шёлковую наволочку, уставилась перед собой в одну точку. Из выреза халата почти полностью выглядывала левая грудь, а сердце колотилось с такой силой, что он видел, как подрагивает тончайшее кружево.
Ничего больше не спрашивая, Сильвестр перевёл взгляд на источник животного страха Евы — у распахнутой двери балкона стоял мужчина в закрывающей лицо чёрной маске, удерживая в вытянутой руке пистолет.
Часть 2
*** — Ева, Бога ради, только не ори, — не успел произнести Омаров, как девушка, бросив наволочку, истошно завизжала.
Он и сам испугался не на шутку, но старался не терять самообладания. В девяностые он всякого повидал, сколько раз ему приставляли к виску «хлопушку» — не сосчитать. А уж сколько приставляли кому-то по его указке…
Если этот псих явился сюда один — то ему крышка. Дом оснащён высокочастотными инфракрасными камерами слежения, этот кусок идиота не успеет даже шаг сделать, как получит удар под дых от ОМОНа. А уж эти ребята знают своё дело.
Облизав пересохшие губы, Сильвестр перевёл взгляд на практически незаметную всегда светящуюся под потолком красную точку.
Красная точка не светилась.
Кто-то отключил камеры.
Вот тут ему стало по-настоящему страшно. Страшно настолько, что одеревеневшие ноги буквально приросли к полу. Язык прилип к нёбу, стало трудно дышать.
Ева визжала не прекращая, приседая и заламывая руки. Мужчина в чёрном сделал несколько шагов вперёд и приставил пистолет к голове девушки:
— Закрой пасть, — тихо, но твёрдо приказал он, и Ева резко заткнулась. Дрожа всем телом, послушно сжала губы, не мигая смотря в круглые, неровно обрезанные прорези плотной маски. — Так-то лучше, — одобрил мужчина и махнул рукой с оружием в сторону кровати: — Сядь.
Ева, пятясь задом, послушно выполнила указание, дрожащими пальцами стыдливо прикрывая уже полностью оголившуюся грудь.
— Теперь ты, — перевёл пистолет на Сильвестра, — мне нужны камни.
— К-какие камни? — хрипло прокашлял Омаров, ощущая давление в грудной клетке. И тут же попытался взять себя в руки: затянув потуже пояс халата, вздёрнул поросший плешивой щетиной подбородок: — Ты хоть понимаешь, в какое дерьмо ты вляпался, дурачьё? Дом нашпигован камерами, сейчас сюда прибудет охрана и тогда…
— Ну кого ты лечишь, отец? «Большой брат» крепко спит, и о наших шалостях никто не узнает.
Сильвестр не видел его лица, но всеми фибрами души ощущал улыбку незнакомца.
Бессовестно ржёт ему в лицо, ощущая себя на коне. Ему — Сильвестру Омарову, влиятельному человеку в мире нефтяного бизнеса!
— Кто ты такой? — задал глупый вопрос, понимая, что ответа он на него не получит. Ему просто нужно было потянуть время и как-то добраться до прикроватной тумбы, в верхнем ящике которой лежал именной раритетный «Кольт» тридцать восьмого калибра.
Ева сидела совсем рядом с тумбой — стоит только руку протянуть. Она же знает об оружии, так почему же застыла как тупоголовая обезьяна?! Надо спасать свою задницу! Ну же, детка, шевели своими куриными мозгами!
Сильвестр как мог посылал глазами знаки Еве, но она словно зависла, в ужасе смотря на грабителя, и будто бы даже перестала дышать.