Директор прав, такого клиента нельзя упускать.
Но где же он? Шеф сказал, что её встретят… А здесь никого нет.
Ника озадаченно пожала плечами.
С одной стороны здание опоясывали панели из затемнённого стекла, отсюда открывался великолепный вид на море. Сейчас оно терялось в перламутровой дымке дождя. Ника подошла к стеклянной стене и залюбовалась пейзажем. Уплыть бы далеко в море на большой белой яхте — подальше от проблем!
Сзади раздались гулкие шаги. Ника обернулась и… Сердце остановилось.
Прямо перед ней стоял… он. Её бывший. Мужчина, который пять лет назад уничтожил её, выбросил из своей жизни, как использованную ненужную вещь.
— Вероника…
Алексей стоял в центре пустого зала и не сводил с девушки глаз. По его лицу было видно, что он потрясён встречей не меньше самой Ники…
Сколько раз за долгие тяжёлые годы она представляла эту встречу! Конечно же, всегда хотелось предстать перед Алексеем в самом выгодном свете, чтобы он задохнулся от того, какая она красивая, успешная и независимая. И чтобы понял, каким был идиотом — отказался от своего счастья!
Но сегодняшняя встреча даже близко не напоминала фантазии.
Сейчас она стояла перед бывшим мужем и дрожала, как осиновый лист. Глаза, хоть и подкрасила их на ходу, всё равно, наверное, выглядят раздражёнными от недавних слёз…
А одежда? Это платье, куртку и сапожки она носит уже очень долго, на покупку новых вещей денег нет. Она на своей еде экономит, что уж тут говорить о нарядах! Ника вдруг чётко поняла, что одета она в лохмотья. Это на фоне Васнецова. Он-то выглядел великолепно, даже умопомрачительно. Сразу видно — катается как сыр в масле.
Ника, конечно, время от времени искала в интернете информацию о бывшем. Хоть и запрещала себе это делать, но не выдерживала. Смотрела на фото с различных деловых симпозиумов. За последние годы Васнецов развернулся на полную мощь. Сколько стоят часы, которые видны на запястье? А его костюм, рубашка, обувь? Нике не хватило бы и двух годовых зарплат, чтобы приобрести такие вещи.
С горечью и злостью она вспомнила о том, как мучительно пересчитывает деньги, пытаясь заткнуть все дыры в бюджете. Пишет столбики цифр, ужимается изо всех сил, перекидывает туда-сюда запланированные траты. А дыры никак не затыкаются — слишком много расходов! Съёмная квартира, детский сад, выплаты по кредитам, еда, поддерживающие лекарства для мамы и так далее — список бесконечный!
И она всё глубже и глубже проваливается в долговую яму.
А в целом Васнецов не изменился, только похорошел ещё больше. Сейчас Нике двадцать восемь, а ему тридцать два. Алексей ещё больше расширился в плечах, выглядит очень ухоженным и благополучным…
— Вероника, — глухо повторил Алексей.
Однако, несмотря на внешнюю респектабельность, вид у бывшего мужа был такой, будто на него только что обрушилась бетонная стена. Взгляд пылал болью. И Ника заметила, что он непроизвольно сжал кулаки.
Она обожала его руки… Целовала пальцы, прижималась щекой к шершавой ладони, удивлённо сравнивала их запястья — Алёшкино, покрытое тёмными волосами, было в два раза шире её собственного, белого и хрупкого…
Ника встряхнула головой, прогоняя наваждение. Сейчас перед ней враг. Он её растоптал. Нельзя вспоминать, как им было хорошо, нельзя вспоминать, как они любили друг друга… Во что превратилась её жизнь, когда он её оттолкнул от себя? В ад!
— Привет, — пробормотала Ника. Губы не слушались. — Это ты…
Она старалась унять дрожь, но ничего не получалось. Тряслись колени, пальцы… В горле пересохло, а сердце бешено стучало в груди.
Алексей сделал несколько шагов в её сторону, не сводя с неё пылающего взгляда — этот взгляд обжигал, проникал в самую душу, резал отточенным лезвием…
— Иди сюда, — тихо позвал он, и от его низкого голоса у Ники завибрировали все внутренности, а вдоль позвоночника понеслось огненное перекати-поле. Опалило каждый нерв, каждый позвонок.
Как заколдованная, Ника сделала шаг навстречу бывшему мужу. И ещё один.
Приблизилась почти вплотную, втянула запах мужского парфюма — какой-то новый, незнакомый… Но для неё — опять головокружительный. Видимо, этот мужчина всегда будет пахнуть невероятно, потому что любой одеколон, смешиваясь с запахом его кожи и волос, превращается для Ники в психотропное оружие. Она не может устоять, она теряет власть над собой…