Выбрать главу

Кажется, ей наконец удалось его разозлить.

— Мне плевать, что вы обо мне думаете, но я не позволю вам печатать ваши измышления о мисс Гринуэй.

— Почему? Вы должны благодарить меня. Наверняка ваши пэры поздравили вас с красивой любовницей.

— Это действительно так, — сказал он с некоторым смущением. — Но не то, что думают обо мне пэры, а мисс Гринуэй и ее ребенок. Она не заслуживает того, чтобы вы погубили ее своими измышлениями.

— А я ее не погубила. Не назвала ее имя, не указала номер дома. Ни словом не обмолвилась о ребенке. К тому же вам следовало заботиться о ее репутации до того, как наградить ее ребенком.

— Я не… — Он хотел выругаться, но сдержался. — Думайте что хотите, но не забывайте, что при этом вы вредите кое-кому еще. Катерине, которую считаете близкой подругой. Ваша статья ее унижает.

— Такого намерения у меня не было. — Вообще-то Фелисити не сразу решилась на этот шаг. Если бы на пути к счастью Катерины стояла только ее робость, Фелисити не стала бы вмешиваться в надежде, что муж поможет ей это преодолеть. Но разумеется, не виконт, пусть даже у него не было бы любовницы.

Катерина говорила Фелисити, что есть человек, которого она любит. Леди Гастингс заставила дочь отказать ему, потому что он был ниже ее по происхождению. Видимо, младший сын простого дворянина, или коммерсанта, или кого-нибудь еще в этом роде. Катерина не называла имени, но она обожала его. Однако не могла противостоять матери, этой старой карге, и решила помочь, опорочив в своей статье виконта Сен-Клера.

— Я не жалею о том, что сделала, — заявила она. — Катерина и ее семья должны знать, что вы за человек.

Он бросил на нее скептический взгляд.

— Я богат, имею положение, титул и все остальное, чего может желать женщина при вступлении в брак? Господи, какие странные у вас представления. Думаете, Катерина одобрит ваше вмешательство? Хотите, чтобы она осталась старой девой? Чтобы потеряла возможность обзавестись своей семьей?

Тут Фелисити вспомнила о своем собственном положении.

— Благодарю за участливое отношение к горестной судьбе, уготованной мне и таким, как я.

— У вас еще не тот возраст, чтобы думать о том, как чувствуют себя старые девы.

— А у вас не тот пол, чтобы их понимать! — выпалила она. — И не обманывайтесь насчет моего возраста, мне уже двадцать три.

— Весьма солидный возраст, — съехидничал Йен, выгнув бровь.

Забавно, как это простое движение брови заставило ее почувствовать себя ребенком. Она даже вытянулась, чтобы казаться выше.

— Может, я и не в таких преклонных годах, как вы, но меня многому научили связи отца с титулованными друзьями. Брак может быть не лучше участи старой девы, если муж распутник с блудливыми глазами. Может, сейчас Катерина не благодарит меня за такое публичное предупреждение, но со временем оценит его.

«О Господи, я разошлась, и вот что вышло», — подумала она, когда он шагнул к ней и схватил за плечи — сокол налетел на жертву.

— Вы не ведаете, что творите, глупышка! — прорычал он.

Страх сменился яростью. Фелисити вырвалась от него и отбежала к двери.

— Я пишу правду, как я ее понимаю. Вам, наверно, это трудно понять, потому что вы постоянно лжете и изворачиваетесь, но таковы мои обязанности, и я выполняю их честно! — Она распахнула дверь. — Всего хорошего, милорд. Наш разговор окончен.

Он прищурился:

— Не достиг еще и половины. — Он подошел к столу и ткнул пальцем в статью. — Я не уйду, пока вы не напишете, что ошиблись, что я не предоставлял женщине дом на Уолхем-стрит.

— Написать опровержение? — Сама по себе мысль ужаснула ее. Фелисити подошла к столу, взяла страницу, сложила ее и сунула в карман фартука. — Ни за что! Во-первых, я остаюсь при своем мнении. Во-вторых, писать, что вы не снимали этот дом, значит лгать, а я никогда не лгу в своей колонке.

Его губы тронула мрачная улыбка.

— А что, если я раскрою личность лорда Икс? Будет ли так же велика ваша популярность, когда читатели обнаружат, что за фасадом остроумного джентльмена скрывается женщина — синий чулок?

Эта угроза оказалась последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.

— Убирайтесь! Разоблачить меня?! Да после этого я буду преследовать вас, как магистрат вора! Пока вы будете убеждать людей, что я лорд Икс, а это трудно доказать, заметьте, я сделаю вас и слухи о вас единственной темой своей колонки!

Под его грозным взглядом она понизила голос:

— Я раскину лагерь у дома вашей любовницы и заставлю ее раскрыть мне все секреты вашей презренной жизни. Затем я прочешу весь город в поисках информации о вас. Не успокоюсь, пока так или иначе не выясню, почему с вашим именем связано столько грязных слухов. Я сделаю так, что вы ни на ком в этом городе не сможете жениться!

К его чести, он и глазом не моргнул. Но она поняла, что попала в точку, потому что если бы глаза были пистолетами, он изрешетил бы ее.

— Итак, мы зашли в тупик, — холодно произнес он.

Она перевела дыхание. Пожалуй, неумно было отвечать угрозой на угрозу, особенно когда человек, которому она угрожала, имеет власть и богатство, намного превышающие ее скудные средства. Отец не раз говорил, когда она ругала его патронов: «Детка, на пушку не пойдешь с дубиной. Если хочешь сохранить голову».

— Мне это не кажется тупиком, — сказала она уже мягче. — Пусть все идет своим чередом. Вы забудете мою статью, я забуду наш разговор. По-моему, справедливо.