— Разумеется, нет, моя сеньорита! — с трудом скрыв свое разочарование, проговорил Гарсиа. — Для меня огромная честь сопровождать вас повсюду!
Он поперхнулся дорожной пылью и раскашлялся. Лора звонко рассмеялась и, пришпорив коня, поскакала по проселочной дороге, туда, где виднелись соломенные крыши маленьких домиков. Соленый влажный ветер с океана трепал ее золотистые локоны, выбившиеся из-под шляпы, и приятно охлаждал разгоряченное лицо. Где-то вдалеке раздавался звон колоколов, она подумала, что звонят в церкви. Но догнавший ее Гарсиа сказал, словно угадав ее мысли, что звонят вовсе не к обедне, а по приказу алькальда.
— Теперь звонить будут ежедневно в одно и то же время, — добавил Гарсиа.
— Но для чего? — спросила Лора.
— Чтобы устрашить Мстителя и его пособников, — пожал плечами капитан. — Дон Луис объявил во всеуслышание, что всякому, кого уличат в присвоении похищенных Мстителем денег, отрубят по кисть правую руку. Самого же злодея публично высекут, перед тем как казнить. — Гарсиа выдержал мелодраматическую паузу и, понизив голос до шепота, доверительно добавил: — Его повесят, причем в ближайшие сутки.
По спине Лоры пробежали мурашки, на затылке зашевелились волосы, но она вымучила улыбку и невинным голосом поинтересовалась:
— Так, значит, вам известно, кто скрывается под черной маской?
Гарсиа ответил весьма уклончиво:
— Вам знаком дон Бенито Альварес? Так вот, одним из подозреваемых является его внук.
— Неужели? — Лора в изумлении подняла брови. — Какой кошмар. А на вид он вполне приличный молодой джентльмен.
— Вы его знаете? — оживился капитан.
— Я видела его однажды, да и то мельком, — ответила Лора, проклиная себя за невыдержанность.
— Внешность обманчива, — ухмыльнулся Гарсиа. — Этот молодой повеса родился здесь, в Игере, и еще в детстве стал позором дома своей матери. Повзрослев, он обрел дурную славу ловеласа и бретера. Говорят, что дед не раз собирался лишить его наследства за неблаговидное поведение. А где вы с ним встречались? — Он пронзил ее испытующим взглядом.
— На балу у дона Бенито, — невозмутимо произнесла Лора, покосившись на своего спутника.
— Я слышал, что алькальд уже допрашивал его, — продолжал капитан Гарсиа, распираемый желанием продемонстрировать свою осведомленность. — Но пока он решил его не арестовывать.
Лора облегченно вздохнула и задумчиво уставилась куда-то прямо перед собой, закусив белыми зубками нижнюю губу.
Капитан Гарсиа немного помолчал и хвастливо заявил, что у него уже готов хитроумный план поимки Мстителя. Но Лора никак не отреагировала на его замечание. Она не только не выразила восхищения его умом, но и нахмурилась, словно выражая недовольство темой их беседы. Капитан решил, что перестарался и напугал чувствительную юную особу своими жуткими рассказами. Он стал лихорадочно соображать, как лучше поднять ей настроение.
И вдруг на рыночной площади, как назло, им встретился Кейд Колдуэлл. Лора даже изменилась в лице, увидев его. Колдуэлл, отвесив шутливый поклон, громко засвидетельствовал ей свое глубочайшее почтение. Лора чуть заметно кивнула ему в ответ, стараясь не выдать охватившего ее волнения.
Кейд сверлил ее ироническим взглядом темных глаз, и Лора, не выдержав, потупилась, еще больше покраснев и сжав поводья длинными тонкими пальцами в лайковых перчатках. Капитан Гарсиа терпеливо ожидал, как будут развиваться события.
— Капитан, — подчеркнуто любезно обратился к нему Кейд, — я заметил, что сегодня в городе царит удивительный порядок. Никаких волнений, никакого недовольства среди нищего сброда. Как вы подобное объясните? Затишье перед бурей?
— Солдаты алькальда умеют усмирять недовольных, — холодно ответил капитан Гарсиа, на дух не переносивший этого отщепенца, не умевшего ценить свое положение в обществе и богатство, доставшееся ему без всякого труда.
— О да! Особенно они преуспели в порке бесправных пеонов! — насмешливо произнес Кейд. — Неужели они не способны найти себе другое развлечение?
— Не будь я в обществе леди, сеньор, я бы заставил вас взять ваши дерзкие слова обратно! — прорычал взбешенный капитан, сжав рукоять шпаги.
Кейд презрительно рассмеялся:
— Однажды я имел удовольствие наблюдать, как вы владеете шпагой, капитан. И должен вам сказать, что зрелище было одновременно забавное и печальное.
Скривив рот, Гарсиа подался корпусом вперед, и Лора испуганно остановила его:
— О нет! Пожалуйста, не ссорьтесь, господа! Я не переношу насилия!
Испуг ее был столь очевиден, что капитан Гарсиа тотчас же опомнился и пожалел о своей неуравновешенности, чуть не ставшей причиной обморока чувствительной и нежной леди. Обернувшись к Лоре, он продолжил:
— Я провожу вас до вашего дома, сеньорита!
Она позволила капитану взять за узду ее лошадь и увести с площади. Лора не удостоила Кейда Колдуэлла прощальным взглядом, однако странным образом чувствовала, что ему передались ее мысли и настроение. Встреча с ним повергла ее в смятение и выбила из душевного равновесия окончательно.
День был испорчен, домой она вернулась мрачной. Но молодой офицер, сопровождавший ее, не пал духом. Он покинул особняк четы Аллен с утешительной мыслью, что не только избежал серьезной беды, но и достиг определенного успеха.
Прощаясь с Лорой, капитан Гарсиа дерзнул обнять и поцеловать обессиленную девушку. Очутившись в его крепких объятиях, она неожиданно для самой себя разомлела и прижалась к нему всем своим трепещущим юным телом. И лишь явные признаки пробуждения у капитана иных, более смелых желаний вывели ее из полуобморочного состояния. Она решительно отстранилась и взглядом дала ему понять, что пора остановиться. Капитан неохотно подчинился, лелея надежду, что возьмет реванш в следующий раз. Он уже совершенно не сомневался, что Лора к нему неравнодушна.
Лора же, опомнившись от внезапного наваждения, почувствовала желание поскорее умыться и прополоскать рот. Поцелуи капитана Гарсиа были ей неприятны в отличие от поцелуев Пола Андерсона и кавалеров, с которыми ей доводилось целоваться в Европе. Она вдруг вспомнила, что и поцелуи Кейда Колдуэлла тоже не доставляли ей особого удовольствия. Более того, они вызывали в ней странное беспокойство. Возможно, они пробуждали какие-то глубинные, неизведанные ощущения и желания, поэтому она не пресекала жаркие ласки. Не исключено, что ее парализовывал животный страх, возникавший вследствие чересчур грубого мужского натиска. Так или иначе, но следовало признать, что прикосновения к ней Кейда навсегда запечатлелись в ее памяти. Избавиться от них Лора не могла. Сцена у пруда возникала у нее перед глазами по ночам, когда ее терзала бессонница. Сладкая истома наполняла в такие минуты ее грудь, а в голове возникал вопрос: целовал бы Кейд с той же страстью, что и ту, другую женщину, ее, Лору? И чем бы закончился для него тот вечер, окажись тогда на мосту не Лора, а та, другая?
От подобных размышлений в теле Лоры возникали пугающие темные стремления, и ей вспоминались истории, рассказанные ей по секрету школьными подружками. Порядки в женской монастырской школе, где она училась, были строгие, но некоторые отчаянные ученицы умудрялись тайком встречаться с мужчинами.
Впечатлениями о своих рандеву они делились с близкими подругами, вызывая в них ужас, зависть и беспокоящее их волнение. Шалуньи смаковали мельчайшие подробности своего грехопадения, отчего у девственниц, включая Лору, не только возникало головокружение, но порой даже случались легкие обмороки. Отдельные же детали постыдных эпизодов так потрясли в юности впечатлительную Лору, что она до сих пор не могла вспоминать их без содрогания.
Вот и теперь, представив себе, что с ней станет вытворять кто-то из ее кавалеров, если дать ему волю, Лора вздрагивала от ужаса. Нет, решила она, такому не бывать! Поцеловать себя кому-то из галантных джентльменов она, возможно, еще и позволит и даже примет от него маленький подарок, наградив улыбкой, однако этим все и ограничится.
Вот только как ей быть с нахалом Кейдом Колдуэллом, не признающим неписаных правил легкого светского флирта? Ведь он даже не спросил у нее разрешения поцеловать ее тогда, у пруда, а грубо и бесцеремонно стиснул в своих стальных объятиях и зацеловал едва ли не до смерти. Мало того, он посмел еще намекнуть ей, что она получила удовольствие от его грубых ласк! Нет, с ним следует всегда быть начеку, тем более что он обладает дьявольской проницательностью. Ведь ей действительно понравилось, как он целовал ее, пусть и очень короткое время. Как, однако, досадно, что тот нелепый эпизод стал для нее настоящим наваждением!