– Правильно представляешь, – кивнул Казбек. – Я тоже думал, что тебя давно уже черти приняли в аду, куда ты должен был попасть еще двадцать лет назад. Но, видимо, ты такой неисправимый человек, что даже они не торопятся встречаться с тобой. Я совершенно случайно узнал, что ты до сих пор ходишь под этим небом, и понял, что просто обязан тебя найти.
– Говори, – прохрипел Анвер. – Выкладывай, зачем ты сюда приехал. Постарайся не солгать, иначе я не стану с тобой разговаривать. Или, может, снова подниму нож. Вы ведь сидите ко мне спиной и не успеете достать оружие, которое у обоих торчит под пиджаками. Не выйдет, Казбек. Вам нужно развернуться и выстрелить. А мне – только взмахнуть рукой. Я за полторы секунды перережу глотки тебе и твоему другу с высшим образованием.
– Вот видишь, Сардар, каков мой старый друг, – издевательски произнес Казбек. – Он не очень-то ласково встречает гостей. Даже угрожает. Как ты думаешь, мы успеем что-то сделать, когда Анвер взмахнет своим ножом?
Сардар угрюмо молчал.
– Не успеем, – почти восторженно произнес Казбек. – Мы не сможем достать оружие. Он не блефует и сразу перережет нам горло. Только Анвер хитрый. Сначала он убьет тебя, а уже потом меня. Ты моложе, значит, опаснее. Я бы на твоем месте не дергался. Он умеет убивать. Ему нужна секунда, чтобы перерезать тебе горло, и еще половинка, чтобы вогнать свой нож в мою шею. Уверяю тебя, он это сделает не задумываясь, ничуть не колеблясь. Вот такой у меня старый друг, Сардар.
– Закончил? – осведомился Анвер. – А теперь хватит демагогии. Давай по существу. Зачем ты сюда приехал? Постарайся доказать мне, что я действительно нужен тебе и твоему другу. Тебе придется быть очень убедительным. Иначе я могу обидеться и решить, что ты меня просто подставляешь. А теперь прикажи своему другу не шевелиться и держать руки на руле, пока я достану его оружие.
– Не шевелись, – приказал Казбек напарнику.
Анвер снова поднял свой нож, поднес его к шее Сардара и потянулся, чтобы достать его оружие. Перед этим он как-то по-особенному свистнул и только затем потянулся за оружием водителя. В это мгновение ему в спину уперся ствол пистолета. Казбек выхватил оружие почти мгновенно и приставил его к хребту своего старого знакомого.
– Приятно! – радостно сказал он. – Значит, я тоже еще не потерял своей формы.
– Потерял, – уверенно произнес Анвер. – Я уже достал пистолет твоего помощника и сейчас держу его в левой руке, стволом назад. Если шевельнешься, я тоже спущу курок. В машине гарантированно будет два трупа. Или три, если я успею еще и перерезать горло твоему образованному другу. Теперь посмотри в окно. Ты ведь спустил стекло, когда уселся на свое место. Достаточно тебе пошевелиться, и моя собака перегрызет твое горло. Я позвал ее. Она сейчас вылезла из дома через окно и смотрит на тебя. Неужели ты действительно считал, что я могу повернуться к тебе спиной, не думая о последствиях? Поэтому выбирать тебе. Сам решай, что мы будем делать дальше.
Воспоминания
В ноябре девяносто третьего он случайно оказался на Сардинии. Деньги, которые у него были с собой, исчезали с ужасающей скоростью. Ему удалось тогда сбежать из города, имея только восемь тысяч долларов. Это было все, что он приберег на тот момент. Только паспорт на чужое имя, который был приготовлен заранее, и эта сумма денег. Хотя тогда она считалась достаточно большой. В Италии на нее можно было прожить целый год. Но кто-то ему подсказал, что на Сардинии гораздо легче найти работу телохранителя или охранника.
Анвер достаточно неплохо говорил по-английски и решил, что нужно попытать счастья. На острове уже тогда проживало много богатых американцев. Да и сами итальянцы, имевшие виллы на Сардинии, вполне сносно говорили по-английски. Он рассчитывал, что сумеет найти себе подходящую работу.
Анвер приехал на остров восемнадцатого ноября, снял номер в обычной трехзвездочной гостинице города Кальяри и начал поиски работы. Уже в самые первые дни он понял бесперспективность своих надежд. В любом агентстве ему предлагали потрудиться садовником или уборщиком. Здесь хватало своих охранников, бывших офицеров полиции или сотрудников специализированных фирм с отличными рекомендациями. Никто не хотел брать на такую работу человека из бывшего Советского Союза с непонятной биографией и без должных рекомендаций, к тому же не владеющего итальянским языком.
Он потратил на поиски почти три недели и окончательно убедился в невозможности устроиться куда-либо в качестве охранника и телохранителя. В декабре на острове почти не было хозяев солидных особняков. Они появлялись поздней весной или в первые дни лета.
В начале декабря Анвер устроился сторожем в военный госпиталь. Его взяли на временную работу из-за операции аппендицита у штатного сотрудника. Ему предложили около шестисот долларов, и он согласился трудиться за эти ничтожные деньги. За свой номер в отеле Анвер платил почти тысячу долларов в месяц. Добавьте сюда расходы на еду, химчистку, парикмахерскую и все прочие мелочи. Деньги продолжали исчезать с пугающей быстротой, и он отчетливо понимал, что дальше так продолжаться не может.
Анвер дежурил через день, почти не отдыхал, был мрачен и нелюдим. Днем он отсыпался в своей комнате, а по ночам смотрел телевизионные программы, пытаясь разобрать итальянские выражения и слова. Но обучение по такой вот методике шло довольно туго.
Он продолжал ходить в агентство по найму рабочей силы и убеждался в том, что его услуги нигде не требуются. В лучшем случае ему предлагали временные должности каменщика, маляра или уборщика туалетов. Анвер все отчетливее сознавал, что рано или поздно ему придется выехать из отеля, поменять свою чистую комнату со всеми удобствами на место в какой-нибудь дешевой ночлежке и согласиться на любую работу, чтобы выжить. Подобные мрачные мысли постепенно превращали его в замкнутого, нелюдимого, хмурого человека, постоянно думающего о своем будущем.
Все началось двадцать третьего декабря, в четверг, когда он рано утром возвращался в отель после ночного дежурства. Смена выдалась утомительная. Где-то за городом перевернулся автобус, и в госпиталь привезли сразу девять раненых военнослужащих. Двое из них были в тяжелом состоянии.
Всю ночь к госпиталю подъезжали различные машины с офицерами, а под утро прибыл даже какой-то генерал, который был явно не в духе. Он накричал на главного врача госпиталя, доложившего, что военнослужащие, попавшие в аварию, были в довольно сильном алкогольном угаре. Главный врач сорвал свое раздражение на ночном стороже, указав ему на недостаточную расторопность и плохое знание итальянского языка. Заодно он пообещал уволить его сразу после наступления нового года.
Именно поэтому Анвер возвращался домой в таком подавленном и мрачном настроении. На часах было около восьми утра, когда он увидел женщину в шортах, майке и кроссовках, пробегавшую по улице. Навстречу ей шли сразу четверо американских военнослужащих, очевидно, возвращавшихся с какой-то попойки. Женщина, выглядевшая очень даже неплохо, привлекла их внимание.
Она остановилась, чтобы завязать шнурки на кроссовках, и ее тут же окружили эти бравые вояки. Начались веселые шутки, какие-то сальные замечания. Дама резко ответила одному из них по-английски, и он схватил ее за руку. Она решительно оттолкнула его от себя. Конечно, женщина не просила о помощи, а солдаты были не настолько пьяны, чтобы оскорблять или обижать незнакомку.
Наверное, все закончилось бы миром, если бы не Анвер, проходивший мимо. Он увидел, как она оттолкнула одного из подвыпивших солдат, вспомнил свои ночные бдения, окончательно разозлился и бросился к ней на помощь.
Анвер даже не стал разговаривать с этими героями. Он просто раскидал их в стороны как щенков, всех четверых сразу под изумленными взглядами незнакомки.