Кристофер Хэмптон
ОПАСНЫЙ МЕТОД
Лечение словом
Карл Густав Юнг.
Эмма Юнг.
Сабина Шпильрейн.
Зигмунд Фрейд.
Отто Гросс.
Санитар.
Медсестра.
Русская девочка (шести лет).
Офицер СС.
Агата Юнг (шести-восьми лет).
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ:
Сцены 1–10: Цюрих (1904–1905).
Сцена 11: Вена (1907).
Сцены 12–17: Цюрих (1908).
Сцена 18: Цюрих (1908) и Ростов-на-Дону (1942).
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ:
Сцены 1–3: Цюрих (1909).
Сцена 4: Вена (1909).
Сцена 5: Цюрих (1909).
Сцена 6: Атлантика (1909).
Сцены 7–9: Цюрих (1910).
Сцена 10: Вена (1912).
Сцена 11: Мюнхен (1912).
Сцена 12: Цюрих (1913).
Действие первое
Сцена разделена на две части: с одной стороны — гостиная в служебной квартире, предоставленной заместителю директора цюрихской университетской клиники «Бургхёльцли», с другой — процедурная с голыми побеленными стенами. Время действия — 17 августа 1904 года.
Заместитель директора клиники, доктор Карл Густав Юнг, двадцати девяти лет, высок ростом, широк в плечах, обаятелен; у него аккуратные усы, очки в тонкой стальной оправе, сорочка с высоким воротом. Сидя за столом, он неторопливо потягивает кофе в компании своей жены. Эмма — привлекательная блондинка двадцати двух лет, на шестом месяце беременности. За окном сверкает и рокочет летняя гроза, но в гостиной царит умиротворяющее спокойствие.
Между тем в двери процедурной едва протискиваются санитар и медсестра, которые волокут пациентку — хрупкую, миловидную, желтушно-бледную девушку лет восемнадцати, с распущенными темными волосами до пояса. Это Сабина Шпильрейн. Сабина отчаянно сопротивляется, бьется выброшенной из воды рыбешкой. Санитар и медсестра не без труда усаживают больную в кресло с высокой спинкой, пристегивают ремнями к подлокотникам и затыкают ей рот кляпом, после чего выходят, оставляя ее в одиночестве.
Юнг, сделав маленький глоток из чашки, обращается к Эмме.
Юнг. Помнишь, с неделю назад я заполнял одну историю болезни и выбрал для пациентки кодовое имя «Сабина Ш.»?
Эмма. Да, помню.
Юнг. Представь себе, вчера вечером к нам поступила больная из России. И зовут ее — Сабина Шпильрейн.
Эмма. Надо же какое совпадение.
Юнг. Да-да, только я, знаешь ли, в совпадения не верю.
Молчание. Эмма опускает чашку на блюдечко.
Эмма. Вероятно, это она самая.
Юнг. В каком смысле?
Эмма. Та, которую ты ждал. Чтобы испытать свой новый метод — лечение словом.
Юнг ненадолго задумывается.
Юнг. А знаешь, вполне допускаю, что она мне подойдет. Истеричная. С образованием.
Эмма. Немецкий знает?
Юнг. В совершенстве.
Эмма. Имя у нее, по-моему, нерусское.
Юнг. Верно, скорее еврейское. Папаша — здоровенный, красномордый мужлан. По всей вероятности, ловкий торгаш. Весьма состоятельный.
Эмма. Состоятельный?
Юнг. Это сразу видно.
Эмма. Тогда почему он привез дочку в обыкновенную городскую больницу?
Юнг. Вначале ее поместили в санаторий доктора Хеллера, что в Интерлакене. По слухам, она выбросила из окна почти всю мебель, не потрудившись прежде открыть рамы. После такой выходки ее не брали ни в одну частную клинику.
Эмма. Буйная?
Юнг. Говорят, да. Но пока она только горланит, надсадно хохочет и всем показывает язык. Эмма. А возраст?
Юнг. Лет восемнадцать-девятнадцать.
Эмма. Идеально.
(Составляет чайную посуду на поднос, встает со стула, чтобы взять чашку мужа, но замирает в нерешительности.)
Толкается.
Потрогай.
Юнг легко касается ее живота.
Юнг. Да, вот тут.
(Впадает в задумчивость; Эмма убирает со стола.)
Согласись, что-то здесь не так: Фрейд предложил эту радикальную терапию — и не удосужился описать свою методику, не представил даже краткого отчета о клинических испытаниях — почему? Что за скрытность?
Эмма. Он сам-то занимается врачебной практикой?