Матильда. Потому что… потому что в других местах небезопасно.
Верлен. Ты о чем?
Матильда. Сам знаешь.
Молчание.
Верлен. Всему виной мои запои, дорогая. Только когда я пьян, когда выхожу из терпения, могу дать волю рукам. Когда все идет наперекосяк. Ты же знаешь, это не по злобе. Я не всерьез.
Матильда. Когда до этого доходит, ты очень даже всерьез.
(Молчание.)
Тебе известно… тебе известно, что папа требует нашего с тобой развода?
Верлен. Я тебя давно предупреждал…
Матильда. Он говорит: если ты уехал с Рембо, значит, ты меня бросил и я имею право подать на развод. А еще он говорит…
Верлен (срывается на крик). Это не его дело! Ты не за него вышла замуж, а за меня! (Немного успокаивается.) Тебе самой нужен развод?
Матильда. Нет. (Начинает беззвучно плакать, содрогается от рыданий.)
Верлен. Не плачь, любимая. (Обнимает ее и утешает.) Все хорошо, все хорошо.
Матильда. Ты поедешь со мной?
Верлен. Не знаю, любимая, мне…
Матильда. Не обязательно домой; я не настаиваю, чтобы мы вернулись домой. Поедем за границу.
Верлен. За границу?
Матильда. Да, мне пришло в голову, я сама это придумала, ты только не сердись. Я подумала, что хорошо бы нам… эмигрировать… в Канаду…
Верлен. В Канаду?
Матильда. Или в Новую Каледонию. Там много наших, ты же помнишь — Рошфор, Луиза Мишель; вот я и подумала: ты сам говорил, что собираешься писать книгу о Коммуне. Они тебе помогут. Я слышала, там очень красиво, леса, можно будет начать все сначала.
Верлен. А ребенок?
Матильда. Как скажешь, но я подумала, если, конечно, ты не против, что его лучше оставить. Мне кажется, мама с радостью будет заниматься его воспитанием. Год-два… Сколько потребуется.
Верлен. Идея неплохая…
Матильда. Лучше не придумаешь, Поль. Ты сможешь работать в тишине и покое, это будет… как тогда, после нашей свадьбы, помнишь, и ты…
Верлен. Что?
Матильда. Не важно.
Верлен. Нет уж, договаривай.
Матильда. Ну… я только хотела сказать, что ты смог бы бросить… там это будет проще… если только ты сам захочешь… бросить пить…
Верлен. Никак ты меня боишься?
(Матильда не отвечает. Верлен опять привлекает ее к себе.)
Я люблю тебя, и ты это знаешь. (Целует ее.) Не думай, что я напиваюсь потому, что мне это нравится. Вернее, напиваться мне нравится, но не нравится быть пьяным. В общем… когда я распускаю руки или… делаю то, что я делаю… мне наутро становится так муторно, что хочется поскорее напиться и все забыть. Как разорвать этот… порочный круг? Я не сержусь, что ты об этом заговорила. Почти все время я и сам хочу остановиться, хочу этого так же сильно, как ты хочешь меня остановить. Но это все равно что во сне принять решение проснуться. Да, наверное, там я сумею проснуться. Это мое самое заветное желание, ты же знаешь, это мое самое заветное желание. Я хочу жить спокойно, много и плодотворно работать, заниматься с тобой любовью, растить детей — как по-твоему, это возможно? Это же так просто — как по-твоему, это возможно?
Матильда. Да, конечно.
Верлен. Вообрази, только вообрази: мы поселимся в бревенчатой хижине, или какие там у них жилища?
Матильда. Почему бы и нет?
Верлен. Боже, как я тебя люблю.
Опять целует ее долгим поцелуем и, не отрываясь, начинает ее раздевать. Она отстраняется.
Матильда. Нет, не сейчас.
Верлен. Почему?
(Она не отвечает и только поправляет одежду.
Верлен, привстав, берет ее за плечо.)
Иди ко мне.
Матильда. Нет.
Верлен. Ну, почему?
Матильда. Я устала. Всю ночь тряслась в поезде, не выспалась.
Верлен. Ну, пожалуйста.
Матильда. Слушай, мы с мамой условились вместе позавтракать, я и так опаздываю. Одевайся, пойдем вместе.
Верлен. Я не хочу есть, я хочу тебя любить.
Матильда. У нас еще будет возможность.