Воздух стал холоднее, и снежинки, белые и пушистые, оседали на его черных волосах и на плечах пальто. Она чувствовала, как они оседают и на ней, и их холод касался ее щеки.
- Тебе не нужно быть идеальным, Салливан Тейт, - выдохнула она, ее голос был хриплым от переполнявших ее эмоций. – Тебе достаточно быть и тем, кто ты есть. Кем ты всегда был. Защитником. Честным, заботливым и надежным, - она посмотрела в его глаза, глубокие, тлеющие золотом. - Лучшим человеком в мире. Лучшим, чем когда-либо был Ной.
* * *
Он чувствовал жар ее рук, проникающий сквозь его пальто, и она смотрела на него со всей дикой страстью, которая была частью ее, как будто все ее слова были правдой. И он поймал себя на том, что всем своим существом желает, чтобы так оно и было.
Но принять это было трудно. Особенно после стольких лет, потраченных на то, чтобы наказать себя за то, что он не тот, за кого себя выдает.
- Не знаю, правда ли это, - сказал он наконец, наблюдая, как снежинки оседают на ее волосах. - Я знаю только, что люблю тебя. Что ты мне нужна. И то, что я отослал тебя, было самой глупой вещью, которую я когда-либо делал.
В ее глазах вспыхнуло пламя, а губы изогнулись в улыбке.
Они катались на коньках, шел снег, в ее черных волосах и повсюду были снежинки, и она улыбалась. Она так чертовски много улыбалась, этой чудесной, радостной, вызывающей улыбкой. Той, которую он видел в тот день на Теневой вершине, когда она скакала с ним наперегонки домой.
- Зачем ты привел меня сюда, Вэн?
Он улыбнулся ей.
- Ты действительно хочешь это знать? Из-за этого чертова снежного шара, - он начал замедляться, останавливая их в центре катка. - Потому что я подумал, что тебе нужны воспоминания получше, чем напоминание об отце и его пустых обещаниях, - он осторожно отпустил ее, наблюдая, как ее глаза расширились. - Ты спросила, если бы не видеозапись, или компания, женился бы я на тебе. Ну, я не могу избавиться от компании, и я должен разобраться с этой видеозаписью, но я могу быть уверен, что есть только ты и я, так что..., - он опустился на одно колено, игнорируя холод льда. - Ты выйдешь за меня замуж, красотка?
Ее рот открылся от шока, глаза стали еще больше, а на щеках появился румянец.
Снег падал вокруг них, густой и тяжелый, заглушая все звуки, окружая их собственным снежным шаром.
- Да, - сказала она уверенным голосом. - Да, черт возьми.
Она была так прекрасна. Она была всем, чего он когда-либо хотел.
Вэн вскочил на ноги, притянул ее в свои объятия и поцеловал, пробуя на вкус снег и сладкий аромат, которым обладала лишь она.
Боль в его сердце никуда не делась и, вероятно, останется там навсегда. Но теперь он знал, что это хорошая боль. Эту боль он мог принять.
Потому что эта боль была любовью.
Эпилог
Хлоя уставилась на конверт, лежащий рядом с тарелкой яичницы с беконом, которую Вэн приготовил ей на завтрак. Они собирались поесть, а потом отправиться в аэропорт, сесть на корпоративный самолет до Вайоминга, поскольку она была нужна на ранчо. Кроме того, залечь на дно казалось хорошей идеей, так как средства массовой информации вне себя, когда кадры их поцелуя просочились в прессу. И конечно, новость о помолвке только подлила масла в огонь.
На самом деле, они были вынуждены оставаться в особняке Тейтов из-за камер, которые постоянно пихали им в лицо каждый раз, когда они выходили наружу. Не то чтобы Хлоя возражала против того, чтобы хоть раз побыть дома, особенно когда они с Вэном занимались спортом. Какие упражнения можно делать в постели. Или на полу, или в душе, или... где угодно.
Она поерзала на стуле, гадая, в спортзале ли он еще и не хочет ли, чтобы она к нему присоединилась.
Ты тянешь время.
Да, ладно. Она тянула.
Она посмотрела на конверт. Письмо пришло сегодня утром от адвокатов семьи Тейт, и она уже знала, о чем идет речь. Вэн сказал ей. Очевидно, отец все-таки оставил ей письмо. Он дал адвокатам указание, что письмо должно быть отправлено ей через месяц после его смерти, но Вэн настаивал, что нужно отдать его ей как можно скорее. Сама Хлоя не была уверена, что ей это нужно, хотя и не сказала об этом Вэну. Ему удалось справиться с одной из бомб Ноя, и ей тоже.
Протянув руку, Хлоя взяла конверт, разорвала и извлекла письмо.
Это было коротким.
Моя дорогая Хлоя, возможно, ты удивляешься, почему ты получила это письмо через месяц после моей смерти. Ну, я подумал, что тебе нужно время, чтобы оплакать и переварить все. Без сомнения, ты узнаешь правду о многих вещах, и ничего из этого не будет легким для тебя.