Он позволил себе немного расслабиться, затем выскользнул из нее, отодвинулся, чтобы отправить презерватив в мусорную корзину на кухне, затем вернулся и обхватил одной рукой ее талию и прижал к себе.
- Черт возьми, красотка. Ты убиваешь меня, ты знаешь это?
Она улыбнулась, прижимаясь к нему, ее тело было теплым и расслабленным.
- Вот тебе и сверхпрочный морской котик. Как, черт возьми, ты выжил за все эти годы?
- Черт его знает, - он поднял руку и заправил прилипшую ко лбу прядь черных волос ей за ухо. - Иногда единственное, что помогает выжить, - это удача.
Она улыбнулась ему своей великолепной улыбкой и пристально посмотрела на него.
- Но не только удача. Ты не можешь быть там, где ты есть, не будучи хорошим в том, что делаешь.
Да и он был очень хорош в этом. А именно, в убийстве людей.
Не столько в защите людей.
Вэн откинул волосы с ее лба, сосредоточившись на ощущении ее влажной кожи, а не на голосе в своей голове. Господи, он мог бы привыкнуть к ее прикосновениям. Очень хотел привыкнуть.
- Это правда, - сказал он уклончиво. - Быть хорошим в том, что делаешь, - это в значительной степени определение морского котика.
- Тебе это нравится, не так ли? - она смотрела на него так, словно пыталась что-то понять. - Я имею в виду, что именно поэтому ты хочешь вернуться в армию, не так ли?
Не было причин скрывать это от нее.
- Да, это так.
- Так что же тебе в этом нравится? То, что это опасно? Или главное для тебя - защита страны?
Ладно, разговор свернул на ту территорию, в которой ему было не очень комфортно.
- Зачем тебе это знать? - он надеялся, что это прозвучало не так воинственно, как он опасался.
Она прикрыла на мгновение глаза и осталась смотреть вниз, одной рукой водя по его груди.
- Я просто хочу знать. Тебя долго не было, и..., - она внезапно замолчала.
Но ему не нужно было продолжение. Он знал, почему она задала этот вопрос, и уязвимость вопроса, то, что он открыл, проникла внутрь него, обхватив длинными пальцами его сердце.
Ты должен рассказать ей о Софии.
Но он не хотел, потому что ненавидел рассказывать эту историю. Ненавидел снова переживать эту неудачу, особенно учитывая тот факт, что теперь он защищал Хлою. Ей нужно было доверять ему, но как она сможет это делать, если узнает, что он позволил умереть женщине, находящейся под его защитой?
Нет, не ту ложь, которую ты продолжаешь себе говорить. Истинную правду. Ту, о которой ты даже не можешь заставить себя думать.
Холод пронзил его, желание отодвинуться и увеличить расстояние между ними было почти непреодолимым. Но она все еще рисовала круги на его груди, и эхо этого маленького уязвимого заявления звучало внутри него, и он не мог заставить себя сделать это. Не тогда, когда это причинит ей боль, а, видит Бог, причинить ей боль - последнее, чего он хотел.
Она должна была знать, что причина, по которой он держался подальше от ранчо, была не в том, что она что-то сделала не так.
Отбросив прочь ощущение холода, он поймал ее подбородок, откинув ее голову назад, чтобы привлечь ее внимание.
- Это не из-за тебя, - тихо сказал он. - Ты ведь знаешь это, правда? Я держался в стороне не из-за того, что ты что-то сделала не так.
Она отвела от него взгляд.
- Я знаю.
- Неужели? Правда?
Она вздохнула и расслабила губы, которые до этого были плотно сжаты, и было очевидно, что она не хотела смотреть на него.
- Ну... иногда..., - нерешительно начала она, - я думала, может быть... я что-то сделала. Сказала… Понимаешь…
Его грудь сжалась, как будто он снова делал тот гребаный тест на погружение. Во время тренировки ему связали руки и бросили в бассейн. Вода настойчиво давила ему на грудь, напоминая о том, как близка его собственная смерть. Сейчас он чувствовал, что на него давит какая-то тяжесть, но на этот раз его волновала не возможность смерти, а что-то другое - и уйти от этого было не так просто, вырваться из пут, которые связывали его руки, и вынырнуть на поверхность.
Он не знал, как, черт возьми, выбраться из этой передряги.
Вместо этого он сжал ее еще крепче.
- Посмотри на меня.
Она не хотела, он чувствовал напряжение в ее шее - но через секунду она сделала, как ей сказали, ее темно-карие глаза смотрели на него настороженно.
- Почему ты решила, что это из-за тебя? - тихо спросил он. - Ты всерьез веришь, что ты что-то сделала не так?
Она тяжело сглотнула, болезненная уязвимость, которая, как он знал, была в глубине ее души, внезапно открылась ему.
- Понятия не имею. Ты появлялся на ранчо каждый раз, когда был в отпуске, а потом однажды перестал. И ты не возвращался восемь лет. Я думала..., - она запнулась. - Я думала, это потому, что ты каким-то образом узнал, что я влюблена в тебя.