- Разве похоже, что я этого хочу? Нет, конечно, нет. Моя карьера в армии, и папа это знал, - его темные брови сошлись на переносице, придавая ему мрачный вид, от которого ее пробрала дрожь. Боже, он был горяч, когда так делал. - Папа предпочел бы, чтобы я заткнулся, был благодарен и делал то, что мне говорят, как и все остальные. К сожалению для него, я не один из его сотрудников.
Теперь в его голосе звучал не только гнев, но и горечь. В чем дело? Были ли у него те же проблемы, что и у нее? С Ноем было нелегко сблизиться, и она всегда считала, что у ее приемных братьев отношения с ним лучше, чем у нее. Но, возможно, она ошибалась на этот счет.
Хлоя положила свой кусок обратно на тарелку и посмотрела на него.
- Что он сделал, Вэн? Что он такого сделал, что ты так злишься?
Что-то мелькнуло в его взгляде.
- Он был паршивым отцом. Но ты и так это знаешь.
Это была правда.
Она опустила глаза в тарелку.
- Я всегда думала, что вы ему нравитесь больше всех. Ты куда-то ездил, что-то делал, а я должна была оставаться на ранчо и вести себя тихо, как хорошая девочка.
Наступило короткое молчание.
Потом Вэн вздохнул.
- Мы ему не нравились не лучше тебя, красотка. У всех нас были свои роли, и он следил, чтобы мы их выполняли. Я должен был стать наследником, и все, что я делал, было связано с этим, и не было места ни для чего другого.
Она снова подняла глаза, изучая его из-под ресниц.
- Но почему ты не захотел стать наследником?
- Сначала хотел, - он нажал кнопку на клавиатуре, закрыл крышку ноутбука, откинулся на спинку стула и встретился с ней взглядом. - Но ты же знаешь папу. Его стандартам невозможно было соответствовать, и он был чертовски неумолим, когда ты не соответствовал им. Мне просто надоело ждать, когда я достигну того идеала.
Она этого не знала. Ной никогда ничего от нее не ждал, а когда она была моложе, то обнаружила, что это еще один пример того, насколько ему плевать на нее. Но она этого не сказала.
- Каким именно идеалом? - она осторожно спросила.
Вэн склонил голову набок, скрестив руки на широкой груди.
- Ему нужен был человек, который никогда не ошибается. Идеальная фигура для его идеального наследия, - и снова в его голосе прозвучала горечь. - Но это не имеет значения. Он мертв и ничего не может с этим поделать.
Но это было важно для него. Это прозвучало в нотке горечи, в нотке гнева. И она хотела спросить его, что случилось, чтобы заставить его чувствовать себя так, потому что, очевидно, где-то на этом пути он не смог соответствовать одному из этих невозможных стандартов Ноя и не был прощен.
Она не могла себе представить, что такое возможно. Она не могла представить, чтобы Вэн не соответствовал чьим-то стандартам. Он был такой сильный и упрямый. Защищающий. Терпеливый. Он слишком заботился обо всех. Она чувствовала это каждый раз, когда он прикасался к ней.
Хлоя пристально посмотрела на него.
- Какой бы идеал он ни хотел, чтобы ты соответствовал, какие бы стандарты, как ты считаешь, ты провалил, ты не прав, Вэн. Ты ничего не провалил. И если он не простил тебя, то это его ошибка.
Вэн замер, выражение его лица было непроницаемым. Потом он немного смягчился.
- Спасибо, красотка. Но произошло много такого, о чем ты не знаешь. И я не хочу вдаваться в подробности прямо сейчас, хорошо?
Но все было нехорошо, и она почему-то знала это.
Она снова опустила глаза в тарелку, не совсем понимая, почему ее так задело то, как мягко он отвел ее от этой темы. И все же это случилось. Она почувствовала, как боль занозой вонзилась в нее.
Стараясь не обращать на это внимания, она взяла свой кусок пиццы и откусила большой кусок, позволив повиснуть тишине.
- Так что мы будем делать с Де Сантисом? - она ни за что не назовет его своим отцом.
Вэн выдохнул.
- Сначала я должен предотвратить поглощение, выяснить, чего хочет этот мудак. Возможно дело в тебе или в компании, а может и в том и другом. Папа ничего так и не понял, так что, к сожалению, мы действуем вслепую.
- Папе это не удалось, - пробормотала она. - Как же тогда нам это выяснить?
Вэн поднял руки и заложил их за голову, и она на мгновение отвлеклась на игру всех этих скульптурных мышц, сгибающихся и расслабляющихся в ответ на его движения.
- Это трудно. Думал о взломе его частной сети, поиске электронных писем и тому подобном. Но электронная безопасность «ДС Корпорейшн» сильнее, чем у ФБР. Черт, они продали эту систему безопасности ФБР, что означает, что взлом будет чертовски невозможным.
- Так вот в чем дело? Мы ничего не можем сделать? Тогда можно спросить его прямо.
Вэн резко вдохнул, его грудь расширилась, жетоны соскользнули в сторону и снова отвлекли ее.
- Нет, я не говорил, что мы ничего не можем сделать. Я сказал, что это трудно. Но ты мне подала идею.
Она моргнула.
- Разве?
- Да, - его улыбка была ослепительной, когда он внезапно выпрямился и потянулся за ноутбуком, открывая его снова. - Я могу просто оставить тебя при себе. Ты ценный актив.
- Я?
Его внимание было приковано к экрану ноутбука, он что-то печатал, его пальцы быстро двигались по клавишам.
- На твоем месте я бы доел пиццу, потому что через минуту покажу тебе, какой ты ценный работник.
От резкого жара в его голосе ее пробрала дрожь.
- Хорошо. И я узнаю, почему я ценный актив?
Вэн нажал клавишу, подождал немного, затем закрыл экран ноутбука. Отодвинув стул, он обошел вокруг стола, и прежде чем она успела пошевелиться, она оказалась в его объятиях, крепко прижатая к его горячей груди.
- Вэн, - твердо сказала она. - Скажи мне, что ты делаешь. Кроме того, я не успела доесть пиццу.
- Ты спросила, почему бы не спросить его прямо, и я спросил, - он одарил ее еще одной ослепительной улыбкой и зашагал по коридору. - Кроме того, ты можешь съесть пиццу позже.
Она положила руку ему на грудь и нахмурилась.
- Что значит - прямо спросил?
- Я только что отправил ему электронное письмо с просьбой организовать завтра встречу, - улыбка Вэна стала угрожающей. - Он придет. А потом я спрошу, чего он хочет.
- Неужели это такая хорошая идея? - что-то, а она не хотела признаваться, что это был страх, затрепетало внутри нее. Страх за него. - Он опасен.
- Не волнуйся, красотка, - улыбка Вэна стала убийственной, когда он вошел в спальню, заставив ее вздрогнуть. - Я тоже.
Вэн прошелся по кабинету отца, подошел к противоположной стене и обернулся.
Перед ним стоял старинный письменный стол, который отец привез из Вайоминга, утверждая, что это семейная реликвия. Глупо было поставить письменный стол с откидной крышкой в современный офис, но отец был непреклонен. На стене за ним висела огромная картина, изображавшая ранчо Тейтов, на фоне Теневой Вершины.
Ранчо, которое отец купил за гроши, когда ему едва исполнилось двадцать. Ной работал на нем, как собака, пытаясь спасти дом из почти заброшенного состояния, превратить его в хорошее, солидное рабочее ранчо, и именно там он мог бы остаться, если бы не хотел расшириться. Если бы он неожиданно не наткнулся на нефть на одном из дальних пастбищ.