Кирилл двинулся вперед, проникая глубже.
— Еще?
Связанные руки не позволяли прижать мужчину к себе и никуда не отпускать. Сладкое, но такое безжалостное испытание.
— Кир… — томно произнесла я.
Мужчина яростно закусил кожу шеи и резко двинулся внутри меня, войдя на всю длину. Зверь вырвался наружу. Теперь движения властные, сильные, глубокие. Я растворилась в этих ощущениях, вновь улетая куда-то в другой мир.
Кирилл упивался сладостным стоном Полины. Это лучшая музыка для его ушей. Он готов исполнять все ее желания, лишь бы эта женщина никогда его не предала, не ушла, не ранила. Мужчина с наслаждением наблюдал как Полину накрывает оргазм, сильный бурный, яркий. Девушка не в силах стоять на носочках, тело заметно обмякло. Теперь Кирилл подхватил ее спереди, сцепляя женские ноги на своей талии и продолжал чувственные движения. Девушка существенно ослабла от прокатившейся по ее телу эйфории. Но искры в ее глазах еще сверкали. Полина впилась в мужские губы жадным поцелуем.
Я уже мало что понимала, чувствовала только то, что мне хорошо и тепло, что я в безопасности. Ощутила мягкую подушку и теплое одеяло.
— Ты меня напугала, — прошептал на ухо Кирилл. — Я подумал, что ты потеряла сознание, девочка моя.
— У меня нет сил даже двигаться, ты вампир? — хихикнула я.
— О да… Ночью пью кровь молодых девушек, — щекотно впиваясь в шею зубами, произнес мужчина.
— Ай… — вжала шею в плечи, не давая щекотать нежную кожу своей бородой.
Мужчина нежно дотронулся подушечками пальцев до бархатной женской кожи и спустился вниз по плечу. Кирилл гладил Полину, даря тактильное наслаждение. Ничего не требовал, просто был рядом.
Так хорошо, как будто мама гладит тебя перед сном, укутывая в свой беззаботный материнский плед. Я быстро уснула, забыв обо всех волнующих меня мыслях.
Глава 17
Утро. Я ни сразу поняла, где нахожусь, хотя провалами в памяти не страдаю. Осмотрела мужскую спальню, при дневном свете очень даже милая комната. Коснувшись пола, я ощутила тяжесть в ногах, будто целый день тренировала ноги. Икры ног нестерпимо ныли. Кирилл отсутствовал в комнате. Я медленно, как будто иду по иголкам, добрела до кожаного кресла, где аккуратно на спинке висела мужская рубашка. Накинула на голое тело одежду и направилась на поиски хозяина квартиры. Как же вкусно пахнет этот мужчина. Ткань рубашки источала аромат дорогих духов.
— Доброе утро, — произнес Кирилл, что-то готовя у плиты. — Тебе очень идет моя рубашка.
— Доброе утро. Что-то подгорело?
— К сожалению, да. Блинчики с творогом. А вообще-то мне кто-то обещал блины на завтрак.
Я подошла к плите и увидела кулинарное творение Кирилла. Замороженные когда-то блинчики с черной корочкой неаппетитно дымились уже на остывающей сковороде.
— Я предполагаю, что они еще и холодные внутри, — улыбнулась я новоиспеченному повару.
— Зато я старался, — мужчина притянул меня к себе. — А ты выглядишь очень сексуально.
Я наградила мужчину за его труды, поцеловав нежно в губы.
— Поможешь мне испечь вкусные блинчики? — как же я зажигаюсь от его прикосновений и горячего дыхания, он моя искра воспламенения.
Мы начали колдовать над популярным рецептом русской кухни. Мужчина следовал всем моим указаниям и доставал нужные ингредиенты.
— Яйца, — увлеченная процессом скомандовала я.
Я не заметила, как Кирилл заключил меня в кольцо из рук, стоя сзади.
— К черту эти блинчики… — мужчина большой ладонью обхватил мою руку, державшую куриной яйцо.
Мурашки прокатились по коже шеи, как только колючая борода мужчины прикоснулась к ней. Бескомпромиссно Кирилл поднимал свою же рубашку, смотревшуюся на мне как коротенькое платье.
Легкий доступ к самым укромным уголкам женского тела было обеспечено отсутствием нижнего белья. Кирилл в считанные минуты умело настроил мое тело на безоговорочное послушание. Мужчина наклонил меня вперед, раздвигая ноги на ширину плеч. Я с каждым движением мужчины понимала, что растворяюсь в нем без остатка.
Сдерживать страстные порывы не было ни сил, ни желания, я двигалась в такт с мужчиной, не замечая ничего вокруг. Яйцо упало и разбилось о мраморную столешницу, незавершенное тесто для блинов растекалось по поверхности. Мои руки, рубашка и даже волосы запачканы. Пусть это безумие длиться бесконечно.
— Девочка моя, ты вся грязная, — слова мужичины вернули меня в реальность.
Глаза Кирилла самодовольно блестели.
— А что ты улыбаешься? — оглядывая свои руки, я смогла оценить весь масштаб своей неопрятности. Захотелось тоже испачкать довольного и чистого мужчину. — Вот тебе!