- Эй, а как же я?
- Я оставляю тебя живого.
- Но я ранен! У меня пуля в животе! Мне больно! Мне нужен врач!
- На этой вашей вилле есть телефон?
- Есть.
- Я оттуда позвоню в неофициальную клинику и попрошу вызвать врача.
- Неофициальную это ты хорошо придумал. Но на виллу же час ехать.
- Думаю, час ты продержишься.
Уинстон направился к двери.
- Стой! – окликнул его пленный, - А если ты проиграешь?
- Тогда ты умрешь.
- Черт! Дай мне картинку, я кое-что исправлю. И возьми дубинку у меня в кармане. И еще…
- Ты так легко предаешь своих друзей? – удивился Уинстон, выслушав короткие сбивчивые рекомендации.
- Да какие они друзья. Мы просто иногда балуемся вместе. А так я не с ними. Я у них просто мальчик на побегушках.
- Не боишься, что тебя посадят как моего сообщника?
- После того, как ты меня подстрелил? И сам же сделал мне алиби? Возьми ключи от моей машины. Гони быстрее, убей их всех и первым делом звони. Я ведь помог тебе, правда?
- Правда.
В кармане у Грегори лежала короткая дубинка. Даже не дубинка, а длинный кожаный мешок, набитый чем-то мягким и тяжелым. Уинстон повертел ее в руках и оставил на столе. Совершенно бесполезная вещь. Взял револьвер, вытряхнул на стол оставшиеся патроны и гильзы, повернул барабан. Несколько раз взвел курок и выстрелил вхолостую. Проверил самовзвод. Решил, что все-таки слишком туго, и лучше взводить курок большим пальцем перед каждым выстрелом. Зарядил обратно оставшиеся три патрона и убедился, что в камере под курком патрона нет. Сходил к вешалке и сунул револьвер в карман куртки. Притащил к столу саквояж.
В саквояж Уинстон сложил все свои блокноты с записями по работе. На всякий случай, ничего компрометирующего не должно остаться дома. Но где спрятать саквояж? Если он попадется, то его будут пытать, и он сдаст любого друга. Надо оставить саквояж или тому, кого не жалко, а таких нет, или тому, кто не боится полиции. То есть, Барту. Он вообще ничего не боится, об него дубинки ломали и комнату сто один сломают.
Снял синий комбинезон и переоделся в самую неприметную одежду. Старые брюки, свитер с оленем, старая куртка. Нет, куртка, в которой приехал этот парень. И его кепи. Ботинки надел не городские, а охотничьи, все-таки за город ехать.
Повертел в руках ключи от машины. Он бы нашел, куда совать ключи, но что делать с машиной дальше? Ладно, руль, но у машины педалей больше, чем у человека ног, да еще и эта страшная ручка переключения передач. Нет времени учиться.
Личный транспорт был далеко не у всех из Внутренних. Машины, которые делали в Эйрстрип Ван, за редким исключением не могли существовать без постоянного обслуживания механиками. Поэтому из старшего поколения даже те, кто сам садился за руль, пользовались служебным гаражом и брезговали «доставать» масла, покрышки и запчасти, которые всегда в дефиците.
Ну и что, что туда далеко добираться автобусом. Куда угодно можно доехать на такси. Пока он не познакомился с Бонни, то и не знал про особенности лондонского такси. Может быть, когда-то таксопарки были просто легальным бизнесом, но при ангсоце они стали рассадниками организованной преступности и опорными пунктами теневой экономики.
С таксистом всегда можно было договориться о дополнительной оплате сверх счетчика за дополнительные услуги. Например, выезд за пределы зоны обслуживания, ожидание, помощь с погрузкой багажа, посреднические услуги при поиске нужных сервисов черного рынка, приобретение алкоголя в любое время суток, в том числе контрабандного и контрафактного, заказ проституток, в том числе, с доставкой на дом. Вопрос только в цене.
Таксистов крышевал Скотланд-Ярд, поэтому они все поголовно стучали. С другой стороны, если таксист поймет, что ему могут пришить соучастие в убийстве, он точно будет молчать до тех пор, пока его не прижмут к стенке. Главное, чтобы не понял слишком рано.
Перед тем, как поехать на разборки самому, Уинстон подумал, не попросить ли Мерфи о помощи. Все-таки он должен прикрывать своих людей. И та история с Железной Леди. Но не прошло и пары недель, с тех пор, как Мерфи в театре однозначно запретил вступать в конфликты с Внутренними, тем более, с их группами. Он может просто запретить и на этот раз. И даже принять какие-то меры к Уинстону, потому что тот конфликт вопреки запрету уже начал, причем начал с тяжких телесных повреждений, а тут простыми переговорами, давлением авторитетом и торгом не отделаешься.
Уинстон набрал с телефона на этаже.
- Диспетчер такси, здравствуйте, - ответил женский голос.
- Будьте любезны, машину ноль пять три пять к жилому комплексу «Изобилие-три».
Простые люди нечасто пользовались такси, а непростые могли заказывать определенные машины по повышенному тарифу.