Единственное, что мне не нравилось в нем — его имя Никита. Конечно, он не виноват, что родители так его назвали. Он был полной противоположностью тому Нику, из моего недавнего прошлого, о котором я часто вспоминала и даже видела во снах.
К моему несчастью, Лис никак не шел из моей головы. Несмотря на то, что он был жесток со мной, несмотря на то, что он изнасиловал меня, я скучала по нему, по Алинке и очень хотела бы их увидеть.
Однажды я даже решилась на то, чтобы вернуться на Остоженку в нашу последнюю съемную квартиру, но там мне открыли новые жильцы, которые не были в курсе, куда делись предыдущие. А как-то раз я позвонила в салон, чтобы записаться на стрижку к стилисту Дане, но мне сказали, что он уехал во Францию на стажировку, а когда вернется неизвестно.
Наверное, это все к лучшему. После провальных попыток встретить своих бывших друзей, я решила больше не испытывать судьбу. Значит, так тому и быть. Хватит играть с огнем.
— Я готова, — спрятав волосы под белую, вязаную шапочку, сказала я и мы с Никитой поехали на каток.
На коньках я чувствовала себя уверенно, несмотря на то, что давно не практиковалась. Сказывалось то, что в школьные годы я какое-то время занималась фигурным катанием. Я то ехала на одной ноге, то кружилась волчком. Никита поражался моим способностям и постоянно хвалил за мои умения. Он, в отличии от меня, большую часть времени провел сидя на лавочке, наблюдая за мной.
Народа на Красной площади было очень много, после полутора часов беспрерывного катания, я подъехала к сидящему на скамейке Никите и расположилась рядом.
— Немного замерзла, — прижимаясь к плечу парня, произнесла я.
— Домой?
— Да, пожалуй, — кивнула я, снимая перчатки и растирая свои покрасневшие от холода пальцы.
— Можем ко мне, — как бы невзначай, предложил он, заботливо сжимая мои замерзшие конечности в своих горячих ладонях, периодически дыша на них, согревая.
— А знаешь, поехали, — решительно согласилась я, понимая, что какой-нибудь другой парень не выдержал бы так долго без секса и давно бы кинул меня.
Этот Никита хороший. Он заслуживает любви или хотя бы взаимной страсти с моей стороны. Мне казалось, что сейчас я готова к большему, чем просто поцелуи.
— Тогда погнали. С меня глинтвейн, — улыбнувшись, ответил парень, перед тем, как помочь мне подняться с заснеженной и холодной, словно мрамор или гранит, скамьи.
— Угу. Только маму предупрежу, что не вернусь сегодня домой, — набирая номер родительницы, ответила я.
***
— Ну, добро пожаловать в мою скромную обитель, — помогая снять мне куртку, сказал Никита.
Я была впервые у него в гостях. Это была двушка в Крылатском. Он жил один. Несмотря на это, все комнаты были убраны и буквально сияли чистотой. Совсем не типичная холостяцкая хата, с развалом пустых бутылок на полу. Аккуратность и чистоплотность парня меня порадовала.
Через полчаса был готов ароматный глинтвейн с трубочкой корицы и звездочками гвоздики. Мы пили терпкий напиток, от которого слегка кружилась голова, и просто болтали на различные темы, согреваясь. За окном крепчал мороз и завывал холодный ветер, а с Никитой я чувствовала себя уютно и комфортно.
— Я хотел бы познакомить тебя со своими родителями, — вдруг сказал он.
От таких его слов мне даже стало немного страшно. Знакомство с предками парня, означало переход отношений на более серьезный уровень. Наверное, пока я не была к этому готова.
— Что скажешь? — делая глоток горячего глинтвейна, спросил Никита.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Почему же? — парень был слегка удивлен моим словам.
— Не хочу торопиться.
— Мы и так слишком медлим, — в его голосе звучала обида.
И он был прав. Я не спешила пускать его в свою жизнь. И со своей мамой я познакомила его только потому что она настояла, мол после произошедшего она должна знать с кем я общаюсь, встречаюсь, провожу время. Я не могла отказать. Она и так многое пережила по моей вине.
— Попробуем исправить ситуацию.
Я обхватила ладонями лицо парня и прижалась к его губам своими. Он тут же ответил на поцелуй и коснувшись моей головы вплел свои пальцы в мои волосы. Между нами не было дикой страсти, скорее была бесконечная, томная нежность. Поцелуй с каждой минутой становился все глубже. Губы Никиты прижимались к моей шее, руки сжимали грудь. Почему-то наш первый секс я себе так и представляла: медленно растущее возбуждение, легкие поцелуи, вырывающиеся изо рта парня вздохи и стоны наслаждения.
Неспешно Никита раздевал меня и сам избавлялся от одежды, а я ловила себя на мысли, что до сих пор сомневаюсь, хочу ли я близости с ним.
Когда мы остались только в нижнем белье, парень усадил меня сверху. Одной рукой он придерживал меня за талию, а другой рылся в верхнем ящике тумбочки, стоящей возле дивана, пытаясь нащупать резинки.
— Черт возьми! — выругался Никита, когда понял, что презервативов нет.
Похоже, это был знак свыше. Значит, еще рано. Значит, надо еще немного подождать.
— Может без них? — с надеждой спросил парень, умоляюще глядя на меня своими ярко голубыми глазами.
— Нет. Без них нельзя, — категорично ответила я.
В моей голове мелькнула мысль о том, что с другим Никитой, Ником, Никки, Лисом, я без раздумий бы пошла на риск, но с этим парнем на это я была не готова. Я ловила себя на том, что в отношениях с ним часто думаю, взвешиваю все за и против, анализирую, а не ныряю бездумно в омут с головой.
— Хорошо. Это поправимо. Подожди, — улыбаясь, Никита вскочил и принялся натягивать джинсы.
— Куда ты собрался?
— В аптеку съезжу. Через два квартала есть круглосуточная. Не скучай, — поцеловав меня в лоб, парень ринулся к входной двери, оставляя меня одну.
Что же, скучать я и не собиралась. Допив глинтвейн я попросту заснула на диване. Секс, конечно, не состоялся. Ох, бедный мой, хороший Никита…