Каждый город Далькреции гордится своим особым «Длиннейшим вечером» как лучшим в своем роде и зачастую тратит годы на подготовку одного такого праздника.
Доралъские горные козлы — их можно увидеть прыгающими с высочайших утесов. Также можно наблюдать карликовых коз, лазающих по деревьям, и крайне застенчивых пещерных коз.
Далъкрецианские чабаны — в характерных черных плащах и с внушительными усами, далькрецианские чабаны знамениты своей необычайной силой, выносливостью и нелюдимостью.
Корби отпустила карандаш, и он закачался на шнурке, висящем у нее на шее.
«Где-то там есть красивейшее побережье Далькреции со всеми его достопримечательностями… которые я никогда не увижу, — подумала Корби. — Мне светит лишь учеба в этой мерзкой Школе Высокой Бухты».
Тяжко вздохнув, Корби захлопнула путеводитель Хоффендинка.
4. Братство Клоунов
Я так давно заточен в этом пустом дереве, что уже начинаю забывать… Дворцовые сады, Маленькую девочку, что приходила под звуки цимбал, и пятна солнечного света в тихих уголках сада… Все…
Корби не смогла бы сказать наверняка, что именно заставило ее так поступить. Возможно, это были скрипучие шаги, донесшиеся с трапа, ведущего на верхнюю палубу, или шепчущиеся голоса, или же нечто бутылочно-зеленое, промелькнувшее лишь на секунду. Чем бы это ни было, но Корби точно знала, что совсем не хочет быть обнаруженной здесь, на верхней палубе, в совершенном одиночестве — и уж конечно, не Братством Клоунов.
В отчаянии она озиралась по сторонам. Где же здесь можно спрятаться?
Под этим креслом? Заметят. За этой белой трубой? Они сразу же ее обнаружат. А может?..
Ну конечно же! Спасательная шлюпка. Именно то, что нужно!
Корби вскарабкалась по борту лодки, которая покачивалась прямо над ее головой, и, как раз вовремя, нырнула под брезент. Скрип туфель приблизился, а шепот стал громче.
— Не-а, Ошибаешься, Бембо, дружище. Здесь ни души, чтоб мне провалиться, — сказал хриплый голос.
Корби передернуло.
— Но послушай же, Франклин-Готик, — проговорил другой, тоже чуть хрипловатый голос, — здесь, у поручней, определенно кто-то стоял.
— А теперь нет, а значит, и быть не могло, — послышался третий голос, высокий и нетерпеливый.
— Точно, Палатино. Мы совершенно одни. А теперь идите сюда. Встаньте полукругом. И ты тоже, Гарамонд. Хватит мечтать, соберись!
Корби узнала зловещий голос мистера Таймс-Ромэиа.
— Прости, шеф, — донесся жирный и словно бы жующий голос, очевидно принадлежащий мистеру Гарамонду. — Просто я до сих пор слышу, как он поет — вот тут, в моей голове, — свою печальную песню… И мне его уже как-то жалко…
У Корби перехватило дыхание. Так, значит, клоуны все знают об этой печальной песне!
— Да хватит тебе ныть, — со злобой сказал Франклин-Готик. — Ведь главная запара уже позади, правда, шеф? Теперь нужно просто затихариться, покуда…
Наверху, в спасательной шлюпке, сердце Корби билось так сильно, что ее удивляло, как Братство Клоунов этого не слышит. Казалось, клоуны столпились возле поручней прямо под ее лодкой.
— Тихо вы, — угрожающе прошипел Таймс-Ромэн. — Да будет тебе известно, Франклин-Готик, «главная запара». как ты изволил выразиться, еще далеко не позади. А что касается тебя, Гарамонд, то не раскисай. Печальная песня — ну ты и сказанул! Все это только у тебя в голове. Помните: мы — Братство Клоунов, ясно вам? Так кто мы такие?
— Братство Клоунов! — хором прокричали остальные.
— И нам ничего не страшно, — продолжил Таймс-Ромэн, — кроме…
— …вялых аплодисментов и метко запущенного кремового торта! — хором докончили клоуны.
— Вот это верно! — сказал Таймс-Ромэн. — Так что не забывайте об этом! Проделав для директрисы эту работенку, мы будем богаты, братья! Бога ты, вы меня слышите?
— Мы тебя слышим, брат, — ответили остальные.
— Не будет больше «королей манежа» и акробатов, глядящих на нас свысока. Нам не придется разогревать публику перед метателями ножей и жонглерами. Нет, если у нас все получится, мы сами купим весь цирк. Мы сами будем там хозяйничать — и тогда посмотрим, кто над кем посмеется!
Корби услышала, как все пятеро сдавленно загоготали.
— Все, что нам теперь нужно делать, — это держать ухо востро и глаза нараспашку. И если мы заметим, что кто-то шпионит…
— Или вынюхивает, — добавил Гарамонд.
— Или подглядывает, — сказал Бембо.
— Или подслушивает, — вставил Палатино.
— Или сует нос не в свое дело, — прошипел Франклин-Готик.
— Тогда все мы знаем, что с ним случится, ведь так, братья?
Корби не могла этого видеть, но была уверена, что звук, который до нее донесся, был кивком четырех бутылочно-зеленых котелков. Она похолодела.
— Вот именно, — прошептал Таймс-Ромэн. — Несчастный случай. Крайне несчастный случай.
5. Происшествие в каюте
Один. Я совершенно один в этом пустом дереве. Земля все еще раскачивается, а солнце совсем не светит…
— В общем, я поговорила с этим милым молодым лейтенантом, — несколько рассеянно произнесла миссис Флад, которая сидела перед зеркалом и была очень занята своими волосами. — А он уже сам переговорил с этими странными джентльменами… как ты сказала они себя называют, дорогая?
— Братство Клоунов, — сказала Корби, холодея от ужаса. — Но, мама! Я же просила никому не рассказывать! — Корби поняла, что случилось худшее из того, Что могло случиться.
Как только клоуны удалились, Корби с колотящимся сердцем выбралась из лодки и со всех ног помчалась в каюту своих родителей, которая в тот момент казалась ей самым безопасным местом на свете. Корби не собиралась ничего рассказывать, но маме достаточно было одного взгляда на ее мертвенно-бледное лицо и дрожащие руки, чтобы понять — что-то стряслось. И Корби пришлось ей все рассказать.
— Но ведь теперь они знают, что я подслушивала!
— Ну, об этом нечего волноваться, дорогая, — ласково сказала мама, — потому что, как эти забавные джентльмены объяснили Жон-Жолиону, то, что ты слышала, было обычной репетицией. Какой-то новый номер, над которым они работают. Они наверняка от души посмеялись, услыхав о твоих подозрениях. Так что, как видишь, все в порядке. — Мама повернулась к Корби. Подняв свои волосы, она закрутила их на макушке. — Наверх? — спросила она. — Или вниз? — Она отпустила волосы, и они рассыпались по плечам.
— Думаю, вниз, — сказала несчастная Корби. — Да, определенно вниз.
Миссис Флад ласково улыбнулась.
— Спасибо, милая, сказала она, поднимая волосы и завязывая их узлом на макушке. — И кстати, раз уж ты здесь, может, попробуешь убедить своего отца подняться с постели и поужинать с нами сегодня вечером. Похоже, на мои слова он вообще не обращает внимания. В конце концов, мы должны научиться во всем находить хорошее и стараться не падать духом!
Когда Братство Клоунов идет по твоему следу, довольно трудно не упасть духом. Но Корби должна была подумать и об отце.
— Я постараюсь, — произнесла Корби со слабой улыбкой, — но вряд ли из этого что-нибудь выйдет. После своего разочарования папа, похоже, не слушает никого из нас.
— Ну ты уж постарайся, будь хорошей девочкой, — бодрым голосом произнесла миссис Флад.
Уинтроп Флад был одним из наиболее выдающихся инженеров своего времени, прославившийся тем, что построил некоторые из самых знаменитых в мире мостов — мостов, которые Корби видела в большом фотоальбоме, лежавшем на столе в кабинете отца.