Билл отключил микрофон и задумался.
“Она чувствует их приближение. В этом нет никакого сомнения. Может ли она обмениваться с ними мыслями? Скорее “да”, чем “нет”. Хочет ли она меня в этом убедить, не имея никаких таких способностей? Крайне маловероятно. Стивенс – один из них? Не похоже. Они могут держать в заложниках его семью? Вполне”.
– Простите, а что происходит? На нас напали?
– Да, мистер Стивенс, но вы не волнуйтесь. Это помещение надежно защищено, так что террористам сюда не проникнуть. Скоро приедет спецотряд “дельта” и сократит их численность.
– Господи! Слишком много всего за один день: пришельцы, террористы.
Эдвардс промолчал. Он не любил, когда пожилые люди, особенно мужчины, начинают “скулить”. Он никогда не позволял себе проявлять слабость на глазах у подчиненных или руководителей. Некоторые сослуживцы считали его заносчивым, перешептываясь в курилке, и он это знал. Билл сам выбрал подобный тип поведения, считая, что лучше выглядеть высокомерным и самоуверенным, чем слабаком, которого можно легко сломать. Он догадывался, что пришельцы далеко пойдут, чтобы освободить свою мать, и пару козырей в рукаве они точно припрятали. Возможно сегодня ему предстоит сделать самый тяжёлый выбор в своей жизни.
– Мистер Эдвардс, сэр! Вас к телефону! Один из захватчиков.
Билл стиснул зубы и, пройдя по коридору спокойным шагом, взял трубку.
– Глава отдела Билл Эдвардс. С кем я говорю?
– Можете называть меня Тед, – медленно проговорил собеседник, а Билл записал имя в блокноте. – Мы пришли за нашей мамой. Вы уже догадались, кто мы и кого я имею в виду, так что можете не отрицать.
– Я и не отрицаю. И много вас там собралось? Четыре, шесть, вос…?
– Нас достаточно.
Билл записал в блокноте “сообщи дельте их 6-8” и отдал листок Тайрону.
– Вынужден вас расстроить, но я не собираюсь в ближайшем обозримом будущем отпускать вашу любимую мамочку.
– Если вы не её освободите в течение получаса, мы взорвем силовой блок с нашего корабля в центре города и уничтожим его.
– Даже в таком случае я её не выпущу. Более того, если вы сделаете то, что обещаете, я зайду к ней в камеру и пущу пулю ей в голову. Насколько я знаю, для вас это так же смертельно, как и для нас. Вот и узнаем,через полчаса, кто лучше держит обещания, – на этих словах Эдвардс положил трубку и погрузился в мысли.
“Допустим, у них на самом деле есть бомба. Если бомба одна, и они взорвут её, когда я не выполню их требования, тогда они ничего не добьются и потеряют мамашу. Как вариант, они могут взорвать бомбу для демонстрации и сказать, что есть вторая. А если их и правда две? Первую взорвут для демонстрации, вторую – отомстить, если не выпущу тварь. Но они должны понимать, что после первой могу её грохнуть, и они опять ничего не добьются. Тогда в чём тут смысл? Пока неясно. Нельзя допустить, чтобы Тайрон и Стивенс узнали про бомбы. У них могут быть родные в городе, и они захотят мне помешать. Офицеры на КПП тоже могут иметь семьи в городе, но сюда они не проникнут, если только Тайрон им не откроет. Может позвонить “самый главный чувак” и приказать мне открыть дверь, но я не открою. Тогда он прикажет Тайрону арестовать или застрелить меня. Это уже похуже. Оружие тут только у него, поэтому в первую очередь нужно убедить его в моей правоте или засрать ему мозги какой-нибудь небылицей. Благо, мозгов у него немного”.
– А что они такого пообещали сделать, что вы не стали произносить это вслух? – спросил аудитор, когда ждать новостей от застывшего как памятник Эдвардса стало уже невмоготу.
– От вас ничего не скроешь, мистер Стивенс.
– Работа такая.
– Обещают вырезать всех людей в здании, если не отпустим нашу постоянную гостью.
– И вы её не отпустите?
– Нет, конечно. Их жизни ничего не стоят по сравнению с судьбой человечества, как бы пафосно это ни звучало. Надеюсь, вы это понимаете.
– Понимаю. Всем нам порой приходится делать тяжелый выбор. Но скажите, если бы среди тех, кого сейчас наверху будут резать, были ваши родные, вы бы так же поступили?
– Я не понимаю, к чему все эти моралистские вопросы. На чьей вы стороне?
– Я на стороне людей.
Эдвардс уже был готов задать встречный вопрос, но почувствовал, что их беседа может перерасти в бессмысленную полемику в стиле вечерних политических шоу с постоянно перебивающими друг друга оппонентами. Билл, ощутив появление новой догадки в голове, схватил карандаш, нацарапал несколько слов, не думая о красоте почерка, и дал прочитать Стивенсу.
“КИВНИТЕ ЕСЛИ ПРИШЕЛЬЦЫ ЗАСТАВЛЯЮТ ВАС ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ”.
– Никто меня не заставляет ничего делать, кроме жены и начальника, – Стивенс смял бумажку. – И подслушивающих жучков на мне нет.