Он поздно пришел. Ну не мог он прийти раньше! Он пришел и сразу увидел фраера в костюме возле двери нужной квартиры. Тогда он поднялся выше, замер, принялся аккуратно наблюдать. Думал, тот позвонит в дверь и отвалит. В квартире-то никого. А вышло иначе.
Интересно, срисовал его фраер? Вроде не должен, типичный менеджер среднего звена. Кроме себя великолепного, никем не интересуется.
Но откуда эта шалава близорукая нарисовалась? Ну что за непруха, блин, и так все хреново, а тут еще такой облом! Может, девка вещь подхватила случайно?
Вряд ли, вряд ли!.. Он же искал. И проверил все места, где обычно лохи прячут, – унитазный бачок, морозилка, крупа, прочее, прочее… Не нашел. Ему бы времени побольше, но помешали. Хотя где еще-то смотреть? Шмонать все без разбору?
Вот он и вернулся пошмонать. И опоздал. А девка, видно, знала, видно, урод ей растрепал. Заодно, значит? Да кто хоть она такая?!
Человек вытащил из внутреннего кармана консервативного твидового пиджака трубку оптического прицела. Отличная вещь, компактная, но увеличение дает хорошее. Придвинулся к окну. Окно выходило во двор, прямо на стоянку. Шевеля губами, напряженно вгляделся в неясные цифры на номерном знаке. Хоть что-то.
Егор Росомахин откинулся в пассажирском кресле и с отрешенной полуулыбочкой посматривал то на водителя, то сквозь лобовое стекло, то по сторонам, любуясь убегающими назад видами.
Ловко у него получилось напроситься в попутчики, жаль, что до сих пор не знает зачем. А теперь еще и за своим «Фордом» придется возвращаться в эту промзону. Ну хорошо, не промзону. В этот центр культуры и цивилизации.
Он не любил блондинок. Особенно натуральных. Чего спросить с крашеных? Дуры и есть. А вот натуральные… Притом что они, как правило, невзрачны, с бесформенными носами и вялой кожей, блондинки натуральные самодовольны и обладают раздражающей уверенностью в своем фатальном влиянии на всю самцовую часть человечества. Идиотки. И стервы.
И чего он к этой прицепился? Еще и уговаривал. Придумывал. Объяснялся. Не сразу, кстати, получилось. Он мог бы, конечно, наплести что-то насчет внезапно обрушившегося урагана чувств, невозможности расстаться навеки и навсегда потерять, и она повелась бы! Любая повелась бы, и эта не исключение.
Но сегодня он решил быть креативным. Поэтому он, доверительно понизив голос, признался, что не все ему в этом деле с убийством понятно, что он не верит, что это Тамара, ну и так далее. Хотелось бы услышать ее мнение на этот счет.
Девица клюнула, и вот он здесь, в ее тупорылой японской машинке желтенького цвета. Хорошо, что не в розовый горошек. Хотя подушка в виде розового слоника на заднем сиденье присутствует. Бр-р…
На самом деле он отнюдь не был уверен, что такая растеклась бы, услышав пошленькие сигнальные фразы, которыми сейчас вовсю пользуется основная часть мужского населения для межполовых вербальных контактов. А проще – для склеивания телок, и телки с радостью склеиваются.
Егор скосил глаз, чтобы посмотреть на ее профиль, и решил – не растеклась бы. Может, поэтому Егору Росомахину и захотелось ее склеить? Он любил сложные задачи.
Конечно же, именно из-за этого. Потому что натуральная блондинка понравиться ему не может никогда. А неплохо, кстати, она держится за рулем.
Был еще нюансик. Смешно даже. Запах «Клима».
Как-то он подарил ярко-голубую коробочку Корнелии, а она расхохоталась и даже красивый шелковый бант, которым та коробочка была украшена, развязывать не стала.
Когда отсмеялась и промокнула подушечками пальцев уголки безукоризненно накрашенных глаз, пояснила с улыбкой:
– Не обижайся, Ёжка, я не смеюсь над тобой, а радуюсь! Значит, врут про тебя бабы из отдела рекламы, и вовсе ты не бабник, душа моя. Иначе ни за что не принес мне вот этот нафталин.
Егор за «нафталин» обиделся, причем как-то всерьез, по-детски. Но, конечно, смешливой Корнелии он об этом говорить не стал. Как, впрочем, и про то, что бабы из отдела рекламы все-таки не врут. Зачем ей это? Узнает сама со временем.
А идиотская женская манера презирать то, что, по чьему-то там авторитетному мнению, уже устарело или, как они любят выражаться, «в этом сезоне перестало быть актуальным», его до невозможности бесила. Какая-то вселенская тупость. Прошлогодняя коллекция – фу, отстой! А свежее дерьмо – это да, это вандефул! Коровы.
Его папаня, которого с недавним появлением в семье внука – сестра Ленка родила – теперь зовут исключительно «дед», в былые годы служил управляющим в отделении Госбанка, в те недавние и такие уже далекие времена, когда Госбанк еще существовал.