«Конец! — думал он. — Конец… А хорошо бы еще пожить! Но теперь поздно. Ничего, что я умираю. Важно, что я умираю честным человеком. Есть же люди, которые умирают для счастья других. Вот и я тоже…»
Вдруг Хидвеги горько улыбнулся. Что могло показаться смешным человеку в его положении? Вероятного, что свой же брат, рабочий, помогает таким, как Фараго, убивать его и других. «Я понимаю, когда этим занимается Фараго, но почему рабочий?.. А ведь если оглянуться на пройденный путь, на двенадцать послевоенных лет, то я еще и не жил как следует. Разве это была жизнь?! Домой приходил поздно ночью. Другие беззаботно веселились, а я оберегал их покой. Но ничего, так уж получилось. Все-таки я не зря прожил. Новый мир уже построен. Путь к нему полит нашими слезами, потом и кровью. Пришлось перенести столько мук, спотыкаться, совершать ошибки, и все-таки мы шли вперед. Зато тебе, дочь моя, будет хорошо жить», — беззвучно шептал он.
Фараго пришел в ярость, увидев на полу до неузнаваемости изуродованное тело Хидвеги. Из рассеченного черепа майора струйкой сочилась густая кровь. Этот идиот Шувегеш выбил майору левый глаз, а затем забил его до смерти, стоило только Фараго сказать, что именно этот авош застрелил Моргуна. «И зачем я вышел из комнаты как раз в это время… — подумал Фараго. — Однако майор еще жив…»
— Скотина! — заорал Фараго на Шувегеша. — Что ты натворил? Как к тебе приказал? А?
— Я ему кишки вымотаю! — и бандит пнул изуродованное тело. — Собака, моего лучшего друга, Моргуна, убил!
— Оставь его! — рявкнул Фараго, и Шувегеш отошел в сторону.
«Что же делать? — думал Фараго, шагая по комнате. — На этом свете Хидвеги уже не жилец. Так что нет смысла что-нибудь обещать ему… Значит, надо только понадежнее спрятать его. Но куда? Чтобы никто не нашел? Живым оставлять нельзя…»
— Шувегеш! — сказал он своему подручному. — Этого человека именем революции мы присуждаем к смертной казни. Приговор ты приведешь в исполнение, а труп уберешь, чтобы и следа не осталось. Лучше всего, если ты сожжешь в котельной… Вот там, в конце коридора. Понял? Я помогу тебе, как только ты покончишь с ним.
Шувегеш недовольно поморщился. Ему не очень понравилось поручение Фараго.
— Что я вам, палач, что ли?.. — буркнул он. Заметив колебания подручного, Фараго поспешил подогреть его ненависть:
— Видел бы ты, как он разделался с Моргуном… Надо отомстить за его смерть. Бедняжка Моргун, он так хотел жить! А из-за этого пса он не дожил до дня нашей полной свободы…
— Моргун, друг, ты погиб от руки этого гада!
Шувегеш больше не колебался. Взяв автомат, он склонился над лежавшим без сознания майором…
Он хотел дать один выстрел, но раздалась короткая очередь.
Тетушка Брукнер чуть живая добралась до дому. Положив хлеб, она тяжело опустилась на стул. Лицо ее было мокрым от пота. Много насмотрелась она на своем веку, но такого видеть не приходилось. Человека повесить за ноги и поджечь… А толпа! Звериный хохот, ликующий женский смех…
Тетушка Брукнер вытерла со лба пот. Как бы ни провинился человек, но так мучить его все равно нельзя… Какой ужас!
Сдерживая рыдания, женщина запричитала:
— Йожеф, где ты? Господи! И эта девчонка тоже бродит неизвестно где! До чего дожили! Вместо того, чтоб сидеть в лихой час дома, еще ходят куда-то… Здесь их никто не тронул бы! Все равно русские вернутся. Неправда, что они ушли. Не может быть… А пока Йожи мог бы отсидеться дома! Старый человек… И где мне искать дочь? Сейчас же пойду искать Эржи! Вот только отдохну чуточку и пойду. Куда? Не знаю, хоть на край света. И как та уличная шлюха плевала на бедняжку, которого повесили! Ужас!..
Тетушка вспомнила, как озверелая толпа чуть не набросилась на нее, когда она сказала: «Не бейте его!»