Вспомнив тренировки по рукопашному бою и самообороне, индивидуальные курсы, Макдауэл “уделал” кинувшего ему вызов смуглого китайца: набросился, повалил, пустил в ход кулаки, и давай портить лицо, пока тот не вырубился.
Ничего из того, что произошло, не предвещало сюрпризов. Собственно, ребята хорошо бы провели остатки дня и без них, все бы прошло еще спокойнее, чем ожидалось. Но… поганые вещи всегда случаются в неподходящее время и вместо долгожданного вечернего отдыха, игры в карты, распития пива, отряд получил новую болячку.
Бойцы хорошенько рассмотрели лица убитых и обнаружили среди жмуров (Анри Бергсон обнаружил) своего.
- Что? Он был за них? Но как! – француз не верил своим глазам. Да и остальные тоже.
Заметив начинающуюся суматоху, Феррант поинтересовался у подчиненных, что стряслось, а когда увидел физиономию мертвеца, словесный ответ был уже не нужен.
- Мы обязаны сообщить о…? Вы знаете, о чем.
Макдауэл понимал, что подобная информация, информация о предательстве, негативно отразится как на их репутации, так и на репутации президента: люди перестанут верить в него, цивилизация, не только Америка, будет стремительно приближаться к закату, ура-патриотов ошарашат количеством трупов их соотечественников.
- Обязаны… - твердо ответил Рили.
Солдат предложил:
- Может, не нужно? Может, сочиним какую-нибудь легенду и хоть раз плюнем на чертовы формальности?
И услышал:
- Нет, дружок. Ложь во благо – тоже ложь. Учись принимать правду, нечего ее приукрашивать…
Командир достал свой сотовый и стал набирать номер Редфорда…
По пути к вертолету Рили добил истекающего кровью индуса:
- Приберем сантименты!
Спустя сутки.
- Одним из похитителей судна оказался оружейный инструктор, которого нередко замечали в кабинете Редфорда. Интересненько, какой сноб из всеми уважаемого руководства отвечает за кастинг! – Рили чуть не надорвал глотку, пытаясь достучаться до вышестоящих.
Макдауэл, не сразу согласившийся с решением передать в центр печальную весть об измене, хоть и с трудом, но смог осмыслить позицию Ферранта.
- Что будет, если начнется скандал? Враги правительства инициируют рассмотрение законопроекта, запрещающего формирование спецподразделений, повышающих эффективность антитеррористической деятельности? – он был весьма проницателен и читал страхи Рили, глядя ему в глаза, - Я прав?
Тот не стал скрывать от подчиненного, что у них есть шанс упасть в лужу:
- Да, все так…
Тогда Макдауэл выдвинул очередное довольно жуткое предположение:
- А если вот, допустим, в этот раз пронесет и все обойдется без судебных разбирательств, мало ли противники подумают, что один недоносок по глупости связался с головорезами ради получения
какой-то прибыли, пускай и имеющий отношение к ОПБ - не повод нас разносить. Все пройдет тихо, гладко, это недоразумение забудется через полгода. А потом произойдет нечто глобальное, опять же являющееся нарушением со стороны ОПБ, и конфликт зайдет за рамки, затронув европейскую политику.
- Не темни – попросил Рили, - К чему ты клонишь? – затем, поморщившись, заинтересованно уставился на подчиненного и попытался угадать, что он сейчас выдаст.
Пол предположил:
- Может начаться война, которая в будущем охватит, по меньшей мере, два могучих континента. Евразия и Северная Америка утонут в войне, а ОПБ у представителей стран, которые остались нетронутыми благодаря везению, будет ассоциироваться с атомной бомбой.
Рили улыбнулся, ведь он угадал.
- Третья Мировая?
- Что-то типа того.
- Ты серьезно?
Чувствуя себя полным идиотом, солдат промолчал.
Похвала от Рили скрасила конец этой политизированной заумной дискуссии:
- Молодец, ты был хорош, включил ярость и с умом ее применил. Раньше недооценивал тебя, думал, ты очередной ботаник, но, увидев в деле, понял, как сильно я ошибался…
Во время очередной встречи Редфорда и Макдауэла первый, скорее, оправдывался, нежели инструктировал и пояснял. Причина всеобщей “внутриоргановой” взволнованности – додумки мнительного президента (так думал Редфорд).
- Боже, Пол, я уже во сне вижу этот законопроект! У слабаков страх ослушаться вышестоящих растет непомерно, не сомневаюсь. А что мне прикажешь делать? Я не из таких!
Макдауэл не спешил делать выводы из услышанного, но, судя по последней реакции дяди, еще чуть-чуть и он засомневается в объективности его позиции.
- Но преуменьшать значимость власти еще безрассуднее, чем бояться ее. Вы мне сами об этом говорили…
Стейн был готов опровергнуть все, о чем заявлял ранее:
- Но тогда стояли иные времена! А сейчас подойдешь к окну, фигурально выражаясь, раскроешь глаза, посмотришь, что происходит, и живо простишь мне непостоянство!
Задумавшись, боец согласился не давить на него:
- Я бы изменил стратегию, но…
- Но кишка тонка? – громко перебил Редфорд, - Попал в точку?
- Глупый мой мальчик. Ты даже навскидку не способен представить, какая анархия торжествует в Белом доме только из-за того, что я
когда-то, точнее прошлогодней весной, сунул туда нос и назвал нашу эпоху эпохой, культура которой, в основном, воодушевлена новаторскими идеями. Теперь меня там считают люцифером, развратником, потому что я взял инициативу в кулак, крепко сжал их слабые, неготовые к новациям сердца!
- Вы скверно относитесь к политике, да, дядя?
- Не то чтобы питаю презрение. Я чувствую ее несуществующую душу. Блюдолизы Клинтона-младшего – марионетки, которые хотят, но не могут пойти по стопам Пиноккио Коллоди и избавиться от нитей.
- Полагаю, вы хотите избавить их?
- Увы, мне это не по силам. Я ведь не бог…
- Тогда что хотите?
- Спасти мир ценой беспокойной старости и риска. Хэх! – казалось, дядечка заигрался в умные слова, - Какой же невосполнимой покажется Америке утрата духовности, которая неизбежно приведет к концу всех концов! Это - паразитирующий процесс внутри клетки, губительная необратимость… - но он все также наделял их смыслом, как и раньше. Просто смысл стал более расплывчатым, более мыльным.
- А что вы думаете по поводу тех видеопосланий? Мне интересна ваша точка зрения…
- А что я, прошедший огонь и лед, должен думать? Это - узколобые мерзавцы, у которых хватило духу запятнать собственную честь. Сейчас Америка – компас, по которому все ориентируются. Не будут же негодяи вытворять такое, скажем, в какой-нибудь Швейцарии. На них просто не обратят должного внимания, и трюк с воскресшим вождем СССР не пройдет.
Через пять минут.
Макдауэл тоже подошел к окну. Захотелось посмотреть, как выглядит городская жизнь, когда смотришь на нее издали. Честно говоря, ему, в отличие от дяди, не понравилось.
- Машины кажутся такими маленькими, а людей вообще еле видно. Точки какие-то…
Редфорд и здесь не смог удержаться от многоглаголания, не смог пропустить мимо ушей замечание племянника:
- Ты еще совсем зелен, незрел. Тебе сложно понять, что мне приходится ежедневно испытывать, да, собственно, и хорошо, что ты пока мозгом не дошел до моих забот. Как только дойдешь – пожалеешь.
- Опять же, о чем вы?
- Об устройстве. О зле, которое несет собой пристрастность. Один или два ореха из вашего отряда оказались с гнильцой, а под удар попали все вы. Ты же наверняка задумывался, почему в мире царит такая вопиющая несправедливость, что невиновные страдают из-за виноватых!