Засыпая, Пол спросил, к чему это. Барбара ответила, что про веру лжеклирик был прав.
- Ясно… - неудавшийся спасатель подложил под голову мягкую теплую подушку и “отключился”.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ – ШПИОНСТВО
- Эскалация… О ней не нужно забывать даже тогда, когда выбиваешь кому-то зуб и бьешь башкой об край стола! – по личной просьбе Стейна Редфорда и работника финской юридической фирмы, отцу которого принадлежало угнанное судно, Феррант Рили провел неофициальный допрос одного из арестованных пиратов с причинением тяжких телесных повреждений. Иначе не умел.
- Что… что вы хотите узнать от меня? - плевался кровью измотанный арестант. Он еле двигал ртом.
- Твоими дружками вскоре займутся южнокорейские власти, а тобой буду заниматься я до тех самых пор, пока не получу имя главного инициатора…
В надежде на прекращение избиений пират во всем сознался:
- Главным инициатором можете считать меня – и сказал даже больше, чем ожидалось, - И я же заказчик…
- Как интересно! С этого места, прошу, поподробнее… - Рили отошел в сторонку, скрестив руки. Допрос проходил в первом штабе ОПБ.
- Не найдя никого получше, мне пришлось восстановить старые контакты, связаться со своими давними друзьями.
- Как давно знаешь подельников?
- Достаточно. С ними я еще в школе учился.
- Сколько ушло на отработку?
- Мы обдумывали план по захвату корабля чуть дольше двух недель.
- Почему так долго?
- Не решались…
- Трусы?
- Как хотите, так и считайте. Вы хозяин своих мыслей.
- А ты кусок дерьма и всегда им будешь!
Исходя из заданного в разговоре тона, пират понял одно – стоит ожидать худшего.
Код 55756554
Пароль: богемский дворянин.
Рили втайне от начальства проник в хранилище, содержащее улики, биографии арестованных, в которых указаны не самые приятные моменты из их прошлого. Таким хитроумным способом ОПБ получает власть над ними и право использовать их в шпионских целях. Иными словами ОПБ осуществляет вербовку преступников, привлечение...
Рили не стал долго копаться в вещдоках. Он знал, где находится то, что ему нужно – дело Августаса Бёрча. Чтобы убедиться, заместитель Родригеса прочитал первые строки документа.
“Отлично”
На следующий день со стороны бойцов посыпались вопросы:
- Вы выбили все показания из будущего заключенного? – первым полюбопытствовал Петренко.
Это было предсказуемо. Зная, что по версии конкурентов к преступлению в открытом океане причастно спецподразделение, бойцы волновались за собственное будущее.
- Тебе-то что? – Феррант недоверчиво оглянулся на русского. Он вообще предпочитал никому не доверять, - Ты, что ли, допрашивал?
- Я? – Петренко прижал указательный палец к груди, - Нет. Что вы…
- Тогда что спрашиваем, а?
- Просто интересно…
- Посадят ли его?
- Если преступник согласится сотрудничать с правоохранительными органами и поможет добиться поимки друзей?
- Эмм, нет! Отделается условным сроком…
- А как же его связь с нами? Какие сведения о предателе?
- Никаких…
- Это почему же? Мне рассказывали, вы мастер по выбиванию откровений…
- Все верно.
- Тогда почему Августас продолжает отмалчиваться?
- Значит, и впрямь ничего не знает. Знал бы – раскололся!
Пол Макдауэл без разрешения Рили зашел в комнату, где пребывал арестант. Августас Бёрч сидел на полу, прижавшись спиной к стене, тряс мокрыми руками и ежесекундно вздрагивал при мысли, что садист вернется и продолжит делать это с ним.
У бойца было к Августасу немало вопросов, но, увидев его состояние, он тут же забыл о них.
Он спросил лишь:
- Как давно у нас?
Глядя бессмысленными глазками на правое запястье, из которого торчал кусок окровавленной проволоки, избитый прошептал:
- Не так уж и давно… - речь давалась с трудом. Нарастающее онемение колыхалось под сердцем, грозя прервать дыхание, а побледневшее лицо почти не передавало эмоций, - В общем, вы поняли.
При всем при этом смерть ему не грозила. Рили, будучи профессионалом в области пыток, наносил жертве максимальные увечья, но та не умирала, а мучилась. Пол же, являясь гуманистом и строгим противником таких извращенных методик, был категорически против их применения.
И сейчас боец не мог не попытаться помочь преступнику, ожидающему транспортировки:
- Как бы вас восстановить… Это же не дело! Может, принести воды? И вам станет чуточку полегче, я не знаю…
Изувеченный слабо кивнул и перед тем, как тот покинул комнату, благодарно произнес:
- Большое спасибо – от неаккуратности замазав его штаны своей кровью, - Вода – спасительный ингредиент в моей незавидной ситуации. Она облегчит…
Пол ответил:
- Не за что. Принесу через пять минут.
- Ага…
- Ждите!
Августас Бёрч дождался своей воды. А Пол после очередной недолгой беседы с пиратом попался на глаза возмущенному Рили, приказавшему зайти в его кабинет для назначения дальнейших указаний.
Там Макдауэла поджидал час бешеных криков и выговор. Ферранта возмутило, что он “увидел в преступнике жертву”.
- Жалость к мразям, добывающим бабло наездами, шантажом и убийствами – черта некомпетентных. Избавься от нее, если хочешь работать…
- Но… - Пол осмеливался возникать и даже обсуждать приказы, - Если я вдруг позабуду о сострадании, заброшу жалость, чем же буду отличаться от них? Мне всегда казалось, что именно наличие таких положительных качеств создает разницу между хорошими людьми и плохими, разве не этой позиции стоит придерживаться?
Рили полагал, что услышит подобное. Макдауэл всегда был брезгливым чистюлей, поэтому заранее приготовил аргументы:
- Наивность не есть хорошая черта, не путай одно с другим, малыш!
“Как он меня назвал?” – подумал Пол.
- То есть, сострадать это, по-вашему, неразумно?
- Каждый случай требует индивидуального рассмотрения. В данном случае жалость неуместна – Феррант говорил негромко, но и дружелюбным его тон нельзя было назвать, - Если желаешь сознаться в неготовности, то не тормози. Чем у тебя меньше секретов от меня, тем у нашей команды меньше шансов обделаться на следующем задании. Мне нужны собранные мальчики, а не прячущиеся под мамину юбочку раскисшие восьмиклассницы!
“А теперь мне придется бороться с самим собой, заняться внутренней перестройкой. Но ради чего? Чтобы быть угодным Ферранту?”
- Я еще ничего не сказал…
- Тогда рожай быстрее, мать твою!
“Придется обо всем доложить ему. Я не могу и дальше скрывать это”
Макдауэл временами производил впечатление застенчивого человека, не старающегося скрыть свою неловкость, интроверта, не ожидавшего, что жизнь забросит его в такие дальние дали и привяжет к службе Уильяму Джефферсону.
- Я порылся в ваших записях, пока вы отсутствовали. Это было вчера вечером. Простите меня. Мне очень стыдно…
- И?
- Вычитал в заметках, что устроившие поджог бандиты, которых вы застрелили, пока я безуспешно выискивал ребенка, сами вызвали полицию.
- И?
- То есть, они хотели, чтобы их арестовали. Почему повели себя столь нелогично – страшно предположить. Ведь никакого охранника, как выяснилось в ходе расследования, не было…