квартиру. Или не впустила?
Ее могли подстеречь в лифтовом холле и втолкнуть в квартиру после того, как
она отомкнула запоры. Чужим проникнуть в дом не проблема. Консьержка пропустит
кого угодно, поскольку никак не может запомнить новых жильцов, а признаться в том
не желает.
Если подвести резюме, то получается, что Лепехина-младшая притащила за
собой в Москву хвост криминальных проблем и впутала в них отца по самое некуда.
«Когда вы видели вашего мужа в последний раз? – спросил Валерию старший
опер. Ее передернуло. Он задал вопрос, не привнося в него никакого особого
смысла, обычный полицейский вопрос, а Лера все равно испугалась, хоть и не
считала себя суеверной. Она тогда ему резко ответила, маскируя испуг
раздражением:
– Не в последний, а в крайний! Вы что, не служили? Или Тармашева не
читали?
Менты тогда переглянулись с веселым изумлением, а опер Коняев,
насмешливо приподняв бровь, сказал, делая ударение на слове «крайний»:
– Извиняюсь. Так, когда вы его видели в крайний раз?
Она сказала коротко: «В понедельник утром». И больше ничего уточнять не
стала. Например, как тем же утром, но несколько позже, сидя в темном закутке
кладовки, слышала разговор мужа с нотариусом Костенко.
Кстати, о Костенко. А не позвонить ли ему? Хотя это и унизительно. Хотя, как
обставить дело. Главное, не сидеть сложа руки и хоть что-то начать предпринимать.
Нужно попробовать выведать, на какой день они с Воропаевым договорились о
встрече. А вдруг эта самая встреча состоится сегодня, и Лере удастся Лёньку
перехватить? И Лера набрала телефон нотариальной конторы.
Костенко был на месте и, как оказалось, совсем не удивился звонку. Валерия,
не успевшая обдумать линию разговора, забормотала что-то невразумительное. Не
спрашивать же в лоб, когда тот видел ее мужа в последний, нет же, в крайний раз?
Не спрашивать же, в какой день Костенко ждет у себя в офисе Леонида? Ни к чему
знать нотариусу, что муж от Валерии сбежал, а брошенная жена ищет его с собаками
по всей Москве, не считая Подмосковья.
Но словоохотливый и фонтанирующий бодростью Костенко, не дожидаясь
наводящих вопросов, сходу выдал Лере неслабый кус информации, сообщив, что с
ее мужем он весьма плодотворно поработал и, кстати, отсоветовал Леониду
Николаевичу оформлять договор дарения, сэкономив таким образом его деньги на
госпошлине. Вместо дарственной он рекомендовал составить завещание, в текст
которого можно будет внести параграфы, которые не позволят впоследствии отсудить
имущество или его, имущество, то есть, перенаправить.
– И как Леонид Николаевич? Согласился? – со сдержанной вежливостью
спросила Валерия.
– О! А вы разве не в курсе? Позавчера он его подписал и оставил у меня на
временное хранение. Если вы хотите с этим документом ознакомиться, то сначала
мне нужно заручиться согласием Леонида, хотя это и формальность. Но вы же
понимаете, Валерия Львовна, если мы, законники, не будем придерживаться буквы
закона, то кто же тогда будет?! И кто будет в этом случае нам доверять? – хохотнул
Илья. Видимо, у него было хорошее настроение.
– Ну что вы, Илья Борисович! Я ни в коем случае не посягну на ваши
принципы, тем более, что они меня восхищают, – деревянно проговорила Валерия и
повесила трубку.
Было обидно, было гадко, но не только это.
Позавчера. Завещание эта парочка составила позавчера, а затем Леонид
исчез, как в воду канул. Нехорошая последовательность. За ней может скрываться
все, что угодно. И самый безобидный вариант – это то, что Воропаев элементарно не
заморочился поставить жену в известность о планах порыбачить или провести досуг
как-то еще, у него же отпуск, на минуточку. Пошел, к примеру, с лукошком по грибы и
заблудился в непролазных тверских лесах. Или в брянских. И проплутал по дебрям и
болотам двое суток. Скоро злой, грязный и искусанный комарами, он вернется домой
принять ванну, побриться и сменить, наконец, боксеры.
Ага, именно так все и произойдет буквально с минуты на минуту.
Может быть, хватит уже прятаться от правды?! Какие дебри, какое, на хрен,
лукошко?! Нужно идти в полицию, завтра же! Только паниковать не надо. И заранее
изводить себя предчувствиями плохими не надо, сочиняя кошмары.
И, кстати, про кошмары. Еще неизвестно, милочка, с чем тебе будет легче
дальше жить: если потеряешь мужа, похоронив, или если останешься одна
вследствие того, что он тебя бросит, поменяв на другую. И ты внезапно увидишь себя
униженной и жалкой. И оскорбленной. И все вокруг увидят тебя именно такой.