абсолютно была уверена, что курьер. Но это был судебный пристав.
– Ты понимаешь, Кость, она такая крыса, что так просто ничего мне не
выложит. А унижаться и ее упрашивать мне не хочется. Тем более, что результат,
скорее всего, все равно будет нулевой. Информировать ее, что Воропаев дома не
ночует, я не хочу. Я и тебе не призналась бы, но мне больше обратиться не к кому.
Стыдно, потому что. Не трепись языком, лады?
– Ну, Воропаев дает… – покрутил головой Костик. Слушай, Лер, а может,
случилось с ним что? Ну, в смысле, несчастный случай какой? Авария на дороге, то,
се… Ты хоть больницы обзванивала?
– Ты мне еще в морги позвонить надоумь! – испытывая некоторый стыд,
огрызнулась Валерия.
– В морг ты всегда позвонить успеешь. Ну, а в больницы ты звонила? Да ладно,
можешь не отвечать. Понял, не дурак. Все вы, тетки, одинаковые. Женская гордость и
все такое… Первым делом паритесь, чтобы вам рогов не наставили. И если
выяснится, что мужик все это время в реанимации валялся, так это вам даже вроде
десерта будет. Или вроде подарка.
– Знаешь, что?! – возмутилась Валерия. – Если бы ты был на моем месте, то
про больницы тоже не вспомнил. Тебя помочь попросили, а ты вместо этого мне
мозги выносишь со своими нравоучениями!.. Все равно, что дед старый.
– Да ладно, не заводись. Попробую что-нибудь сделать, – примирительно
сказал Костик. – Давай уже, ехай. Меня время жмет. Как, говоришь, эту змеищу
звать?
И Лера, посмотрев на него с благодарностью, потянулась к замку зажигания.
«Змеища» превзошла все его ожидания, хоть Бурова, живописуя Лёнину
секретаршу, не стеснялась в эпитетах. Все речевки, придуманные Костиком по
дороге, жалко повизгивая, поджали хвосты и исчезли за горизонтом. Развести на
разговор эту жилистую дракониху будет непросто. Никакой лирикой такую не
проймешь, и на жалость она не купится.
Дракониха смотрела на вошедшего сверлящим взглядом, поджав
неодобрительно тонкие губы, пауза затягивалась. Пора было хоть что-то говорить,
если он не хотел провалить миссию. Костик подумал: «Да какого фига?!», и его
понесло.
– Директор на месте? Мне с ним переговорить необходимо. По
государственному делу. Конфиденциально. Если он, конечно, Воропаев Леонид
Николаевич.
Что Воропаева на месте нет, Костику было известно доподлинно. Перед тем,
как направиться на дело, он под Лерину диктовку набрал номер «Скворечника» и
пообщался с «крысой», выслушав подробную информацию о том, что Леонид
Николаевич отсутствует, и что отсутствовать он будет в течение двух следующих
недель, поскольку с понедельника находится в очередном отпуске, но некоторые
вопросы можно решить с ней, Вероникой Грушиной как заместителем.
Мысль о предварительном звонке осенила Костяна. Вдруг Леонид обнаружится
в конторе за письменным столом или где-то поблизости на производстве? И не
потребуется тогда никаких эскапад, и поедет Костик по своим делам, куда и
планировал поехать, обогащенный купюрами на бочонок пива, а Лера прямым ходом
отправится разбираться со своим мужиком.
– Хотелось бы, – вздохнув, проговорила Валерия.
Самой Лере Костик звонить отсоветовал, поскольку шансы на положительный
результат все же были невелики.
– Она ж тебя по голосу определит, сто пудов. И прочухает, что ты не в курсах,
где благоверный, – наставительным тоном произнес он, – Тебе оно надо?
Лера решила с ним не спорить. Тем более, если Грушина ее и впрямь опознает,
Лерин звонок может ее насторожить, и тогда Костяну труднее будет выполнить дело.
А Лере было очень, ну просто очень необходимо, чтобы обаятельный нахал смог
втереться в доверие к мужниной секретарше, с которой у самой Буровой отношения
не сложились. Втереться и раздобыть нужную информацию.
Два года назад, после первого же визита молодой жены босса в «Скворечник»,
его секретарша моментально и навсегда Бурову возненавидела. Вот так, ни больше,
ни меньше, Лера в этом разбиралась. Вследствие чего, данная секретарша усвоила
по отношению к Валерии крайне недружелюбный способ общения, начхав на
общепринятое представление, что перед женой «первого лица» следует мести
хвостом и заваривать кофе.
Презрев инстинкт самосохранения, Грушина нащупала приемы, при помощи
которых можно было довести до кипения громкоголосую самозванку, мнящую себя
крутой. Во-первых, разговаривать с ней следует односложно, цедя слова и отвернув
голову в сторону. Так Вероника демонстрировала, насколько самозванку презирает.