— Шесть пачек печенья с овсяной крошкой, пять с орехом, восемь шоколадных и всего две с клубникой. — нет, не произносит, а оглашает список, на который Ник быстро закивал головой. Не дурак ведь, пока она почти задаром прощает, нужно брать! А-то помню, мы и мешком печенья не отделались. Как же на нас тогда кассиры в магазине смотрели, Фэшиар Драгоций и Ник Лазарев с мешком пришли в магазин и забрали все печенье, которое привезли на две недели. Да, нам едва удалось убедить кассиров не передавать снимки журналистам! Ох, сколько же мы тогда стыда испытали… Поэтому я и договорился о доставке печенья мне на дом. Если что, сразу Захарре в руки впихнул и пошел своей дорогой живой, между прочим.
— Ребята, вы бы встали на свои места. Начинаем. — возле меня неожиданно появляется Миракл.
— Хорошо. — киваю.
— Миракл, а ты чего в белом? Белый, это как бы цвет невесты, у неё же сегодня самый счастливый день в жизни. Но к тебе-то это как относится? — прищурившись, спрашивает сестра и я оглядываю мужчину. Действительно, в белом! Белый пиджак с бордовым воротником, бордовая жилетка, белые брюки, белая рубашка и черная бабочка. Черные лаковые туфли. Что за повод?
— А, так я это, выдаю Мартышку Проблемовну (не исправлять!) замуж. То есть Василису! — произносит он и мы все смеемся. Да, именно так от недавних пор Миракл называет Василису. Ну в чем её вина, что она случайно вылила кофе на себя, при этом попав и на него? Правильно, Захарры. Она отвлекла Василису, а та споткнулась и кофе весь вылился на неё и попал на рядом стоящего Миракла. Страшного ничего не случило, но было очень смешно.
— А, ну тогда это действительно уважительная причина так одеться! Ты только ей этого не говори. — фыркает Маар и советует Мираклу не нарываться, потому-что Василиса ранимая, но может и в морду дать так, что звездочки перед глазами полетят.
— И сам знаю. — весело ухмыляется мужчина. — Так, давайте, становитесь по местам. Я пошел. — он кивает на ресторан, где в одной из комнат сейчас и находится Василиса. Еще несколько минут и я наконец-то её увижу. А потом она станет моей женой. Что же, еще немного подождать стоит того, чтобы провести с ней вечность.
— Конечно. — кивает с улыбкой Диана и, взяв за руку Захарру, первая направилась к тому месту, где должна стоять, а именно вторая за невестой. Потому-что прямо за спиной Василисы будет стоять Захарра.
Миракл сразу уходит, а мы становимся так, как и должны. Я поднимаюсь по ступеням к арке, так как до сих пор стоял у ступеней. Ник поднимается только на одну ступень, точно также, как и Захарра. Появляется регистратор и перед ней тут же ставят столик, чтобы удобней было писать. Заметив, что творится у арки, люди тут же принялись занимать свои места. Еще несколько минут и включают марш Мендельсона и в конце поляны появляется она.
Кажется, у меня в легких никогда и не было воздуха, потому-что дыхание перехватило так резко, что я даже не понял ничего. Сердцебиение ускорилось. Пульс, я уверен, тоже. А этому причиной была всего одна девушка, которая сейчас шла под руку со своим крестным отцом и улыбалась мне такой нежной улыбкой, что сердце было готов выскочить из груди и бросится ей под ноги. Почему я уверен, что улыбается она мне? Потому-что я знаю эту улыбку, и знаю еще то, что она никогда и никому её кроме меня не посвящала.
Она была прекрасна. Конечно за декольте я её потом отругаю, но не это сейчас важно. Её легкая походка завораживала. Глаза искрились счастьем, и это было главным. Я хотел, хочу и всегда буду хотеть только одного: чтобы она была счастлива и я сделаю для этого все. Видимо пока я справляюсь со своей задачей.
Но как только Миракл вложил её руку в мою и она стала напротив меня, я заметил слезы, что катились по её щекам время от времени. И испугался. Да, я — Фэшиар Драгоций испугался того, что меня сейчас бросят у алтаря. И ладно это был бы кто-либо другой, но не Василиса, только не она.
— Слезы счастья. — заметив мою обеспокоенность и испуг, шепнула она мне до того, как регистратор начала речь. И это было облегчение.
— Добрый день. Я очень рада быть сегодня здесь и регистрировать брак двух очень хороших людей. Поэтому хочу обратится к вам, дорогие новобрачные. Любовь — это большое сокровище дарованное человеку. Ваша жизнь как песочные часы, два хрупких сосуда связанных невидимой нитью времени. Эта нить связала вас, ваши судьбы. А сегодня ваши сердца заключают союз биться рядом неразрывно на всю последующую жизнь. И я хочу спросить, является ли ваше желание свободным, искренним и взаимным, с открытым ли сердцем, по собственному ли желанию и доброй воле вы заключаете брак? Готовы ли вы провести всю свою жизнь рядом с друг другом, любить, уважать, помогать? Растить ваших будущих детей в мире, согласии и любви? Любить до конца? — поочередно задает вопросы женщина. А на меня вдруг накатываю воспоминания. Услышав эти слова, тогда, четыре года назад, Маришка бледнела от страха, а Василиса смотрит на меня с такой уверенностью и любовью, что я не могу понять, как вообще смог когда-то стоять точно также напротив Маришки. — Прошу ответить вас, жених. — обращается ко мне регистраторша и я без какой либо запинки уверенно произношу:
— Готов.
— Прошу ответить вас, невеста. — кивнув мне с улыбкой, регистраторша обращается уже к Василисе. И моя девочка отвечает точно также как и я:
— Готова.
— В кино можно отснять несколько дублей, если что-то не получилось. Но жизнь — такая штука, которую можно сыграть один раз. И нет возможности перемотать киноленту и еще раз что-то переиграть в жизни. Сейчас мы готовы отснять главные кадры вашей судьбы. Те кадры, когда вы в присутствии своих гостей и родных готовы сказать друг другу самые главные, самые заветные слова, ради которых люди рождаются на этот свет. И уже сейчас, по праву данному мне законном, я могу зарегистрировать ваш барк официально. Но прежде, как мне известно, жених и невеста хотят принести клятвы друг другу. Поэтому послушаем их. Прошу вас, жених. — ставит меня в тупик эта женщина.
— Честно говоря, я не придумывал никакую клятву, надеясь что слова сами придут. Но в последний момент понимаешь, что это не так. Поэтому у меня нет ничего заготовленного, я буду говорить так, как чувствую. — решаюсь признаться не только Василисе, но и всем. — Я честно в недоумении, как я мог жить до того момента, пока в моей жизни не появилась Василиса. Сейчас оборачиваюсь назад и воспоминания какие-то смутные. Но с того момента, как появилась ты, все заиграло яркими красками. И я очень рад этому. Но больше всего я рад тому, да что там рад, я счастлив тому, что я могу любить. Любить тебя, Василиса. Я не хочу видеть рядом с собой никого, кроме тебя. По большей части, всю эту неделю мы провели в подготовке к свадьбы, мы были рядом, вот только у меня было такое чувство, будто тебя у меня отобрали. И обьяснить это я могу только тем, что не мог все время держать тебя в своих обьятиях, ведь нужно было куда спешить или что-то делать. Мне больше нравилось весь день провалятся с тобой в постели, просто разговаривая и делится мечтами. Вот только каждая моя мечта связана с тобой. И я тебе говорил об этом неоднократно. Повторю столько же и умножу на миллион, пусть и его будет мало. Я просто хочу, чтобы ты знала: я всегда любил, люблю и буду любить только тебя. Так уж сложилось, поэтому тебе от меня никогда не отделаться. — произношу, решив на этом закончить. В другом случае я просто не остановлюсь. О Василисе я могу говорить вечность. Но последняя моя фраза вызывает смешки у людей и счастливую улыбку Василисы, которая стала только шире. По её щекам уже без перестану текли слезы. Краем глаза я заметил, что наши беременные девушки тоже уже во всю ревели, а моя сестра пыталась незаметно стереть слезу, которая тоже скатилась по её щеке. Её она вытерла, а за ней и другую. Ох сестренка, не пытайся скрыть слезы, я их уже видел.
— У меня тоже не было никакой речи. — за собственными мыслями я пропустил слова регистратора. Нормально, нет? Вот только клятву Василисы я не пропущу ни за что. — Знаешь Фэш, я думала точно также как и ты. Но слова не идут в последний момент. Ты сказал от сердца свою клятву, но сказал её за нас обоих, потому-что найти слов, чтобы еще что-то добавить, я не могу. Перефразировать, от себя сказать тоже самое. — Василиса смотрит мне в глаза и продолжает: — Знаешь, я влюбилась в тебя в свои не полные пятнадцать. В моих глазах ты стал героем. И по началу я этого боялась, но со временем успокоилась и стала принимать как данность. Но это было тогда. Сейчас наши отношения намного лучше, чем я мечтала. О чем может мечтать девочка в пятнадцать? Прогулки в парке, походы в кино, романтические вечера. Да, о таком. Но тогда у меня в мысля если и проскакивали, то сразу исчезали мысли о женитьбе. Не хотелось мечтать о будущем, а жить теперешним. А сейчас… Я выхожу за тебя замуж и… просто счастлива. Всю неделю мне нахватало тебя, так же как и тебе меня. И поэтому посидеть вчера с тобой у камина было чем-то за гранью возможного. Но тем не менее, так и было. И это был один из лучших вечеров в моей жизни. Да и вообще, большая часть моих самых счастливых воспоминаний принадлежит тебе, потому-что в такие моменты ты всегда был рядом. И за это я тебя люблю. Больше всего в жизни. Любила, люблю и буду любить до последнего вздоха и даже после. И кому-кому, а это тебе точно от меня не отделаться. — она весело хихикает сквозь слезы. И до меня в который раз доходит, что это центр моей Вселенной.