— О Эфларус, милая, подожди немножечко. — с ужасом прошептала мама и они с Селеной принялись снимать с меня Елену. Ни одна их них не ожидала, что тело упадет на меня, так еще и испачкает меня кровью. Мое свадебное платье в крови и это главное. Невеста в порванном и окровавленном платье. Дешёвый ужастик, но я выгляжу сейчас именно так.
— Мама… — как только меня отвязывают, я будто прихожу в себя и бросаюсь в обьятия мамы, выпуская наружу слезы, которые непонятно как удерживала последние десять минут.
— Солнышко, доченька, маленькая моя, Василисонька, малая… — точно также, мама больше не сдерживала слез и прижимала меня к себе как можно крепче. — Я так скучала, так скучала! Никаких фотографий или видео от Миракла не могли утешить ни меня, ни твоего отца, мы просто могли немного порадоваться, что с тобой все хорошо, но потом продолжить жить в страхе, ведь мы очень боялись, что вас заберут раньше времени и мы не успеем ничего сделать. — шептала мне в макушку мама и я отстранилась шокировано смотря на неё.
— Так Миракл знал что вы живы и не сказал мне ни слова об этом? — недовольно, с возмущением, но при этом по-детски обижено восклицаю. Мама по-доброму улыбается и произносит:
— Мы были с ним, когда увидели новости восемь лет назад. И мы не могли объявится живыми, ведь нас запросто обвинили бы в смерти Селены и Диамана и тогда мы с папой не смогли бы вам помочь. А Астрогор сразу бы отобрал компании и вас детьми, ведь тогда ему бы ничто не помешало. — мама вдруг останавливается и поворачивается. — Селена. — зовет она. Я тоже смотрю в сторону женщины и вижу как она крепко прижимая к себе Фэша, плачет у него на груди, а Фэш положив подбородок на макушку матери, также беззвучно пустил несколько слезинок. Но услышав отклик моей матери, женщина тут же отстранилась от сына с мягкой улыбкой и моя мама и она бросились навстречу друг другу, крепко обнимая друг друга, и каждая неверяще смотрела на другую. Я на несколько мгновения зависла на этой картине, но меня выдернули из мыслей сильные руки, которые как можно крепче прижимали меня к себе.
— Василиса. — выдохнул мне в макушку Фэш, тут же поцеловав её.
— Фэш. — наконец чувствую легкость, ведь с ним все в порядке, ха исключением… — Время, Фэш! — тут же отстраняюсь от него и снимаю окровавленный пиджак, видя огромное пятно крови на пол груди. — Тебе срочно нужно в больницу! Пуля кажется пролетела на вылет и это намного лучше, чем если бы застряла там, вот только сейчас туда может попасть инфекция и… — не успеваю договорить, как меня затыкают поцелуем. Даже возмутится не успеваю, как Фэш отстраняется.
— Со мной все в порядке. А вот тебя лучше вывести отсюда. Поэтому, — он поворачивается к нашим мамам, которые с умилением смотрели на нас сейчас. Краснею, понимая, что они видели наш недо-поцелуй. — Если не возражаете, вы могли бы вывести нас отсюда? — интересуется он у них, стойко выдерживая боль в плече. Когда я училась стрелять, мой учитель говорил, что если пуля пройдет на вылет сквозь плечо это лучше, чем если остается там, но очень больно. А затем показал свой шрам на плече, поделившись тем, что имел такое ранение.
— Точно! — обе женщины хлопнули себя ладошками по лбу и подхватили пистолеты с пола, которые выпали у них из рук, как только они начали стягивать с меня Мортинову. Я даже не смотрю в ту сторону, где валяется её труп. Селена отошла к дальней стене и подобрала тот пистолет, который был у Мортиновой.
— Дайте мне. — неожиданно, даже для самой себя, произношу.
— Что? — обе женщины воскликнули это одновременно и переглянулись.
— Василиса, солнышко, девушкам не стоит держать в руках такие опасные вещи. — мягко произносит мама, пытаясь отговорить меня. А я почему-то начинаю раздражаться.
— Мама, крестный рассказывал вам с папой, что я жила с бабушкой? — интересуюсь. Мама медленно кивает, пока не понимая к чему я веду. — Тогда дайте мне пистолет, потому-что я знаю, как с ним обращаться. Бабушка сказала на свет не пустит, если не уверится, что я смогу себя защитить. Поэтому у меня были лучшие учителя по стрельбе. — мило улыбаюсь маме, у которой вытягивается лицо.
— Ну мама…! — шипит моя мама, уже придумывая, какую взбучку устроит бабушке, а Селена смеясь, передает мне пистолет.
— Я надеюсь, тебе ничего давать не надо? Понимаешь ли, пистолетов больше нет. — смеясь, обращается к сыну Селена.
— Очень смешно, мама! — кривится Фэш.
— Я бы ему в руки оружие сейчас и не дала. А если рука дрогнет? В стрельбе не должно быть никаких промахов. Точно в цель и только, иначе исход может быть не самый лучший. — произношу и невольно кошусь в сторону Елены. Точнее её тела и вздрагиваю.
— Я бы тебе оружие в руки не давал бы вообще. Мало охраны окружает дом? Так она еще и в столе пистолеты прячет! — возмущается мне в ответ Фэш, при этом притягивая к себе в объятия.
— Попрошу заметить, что эта охрана не сильно-то и помогла! — фыркаю, но не отстраняюсь. — Мне испортили свадьбу и свадебное платье! Это возмутительно! Меня целый день мучали, таскали по торговому центру, а все мои, нет, наши с девочками труды умножили на ноль! Хотя, хочу заметить, Захарра точнее уже рвёт и мечет. А если узнает, что мы в такое попали, да еще и без неё, то от Люси не отвертеться никому. — вздыхаю, ведь так и будет.
— Не вспоминай! А то появится ещё. Вспомнили мы о ней однажды и что? Утро выдалось отличным! — с сарказмом произносит Фэш.
— А, это тогда, когда пришлось в гостиной ремонт делать? — вспоминаю.
— Ага. — буркнул Фэш и я смеюсь. Нет, по мне плачет психушка! Ситуация и так не самая лучшая, недалеко валяется труп, а я смеюсь. Всё таки пойду к психиатру.
— Дети, мы бы с удовольствием послушали ваши истории, но нам надо идти. — серьезно произносит мама и они с Селеной первые направляются на выход. Мы с Фэшем переглядываемся, я крепче сжимаю рукоять пистолета, и мы следуем за ними.
Проходим несколько коридоров, поднимаемся по лестницам и тайным ходам, куда без них? Что самое удивительное, дорога чиста. Когда я спросила об этом у мамы, она смущено улыбнулась и ответила, что они с отцом прочистили себе дорогу и затянули всех бессознательных охранников в одно помещение, потом заперев их там же. Мы с Фэшем снова охренели, а Селена похвалила папу и маму. Нормально, нет?
Но вот мы поднимаемся по еще одной лестнице и слышим выстрелы. И нет, чтобы они раздавались несколько раз и сразу прекратились. Нет. Они раздаются и раздаются. «Перестрелка». — сама собой проскакивает мысль в сознании и у меня перехватывает дыхание. Там же должен быть папа! Собираюсь сорваться с места, но будто почувствовав это, мама произносит:
— Вы сидите здесь. И если что, сразу уходите! Мы в любом случае выберемся. С того света спаслись, что нам какая-то перестрелка? Но… — мама вдруг замолкает. — Василиса, ты ведь была в больнице и видела тогда девочку? — с намеком спрашивает мама и в моей голове тут же проскакивает образ той девочки.
— Николь. — произношу её имя и мама согласно кивает.
— Понимаешь ли, когда мы восемь лет назад уезжали, я была беременна. — мама замолкает, выразительно смотря на меня. А ведь тогда в больнице я именно об этом и подумала! У меня есть сестра! Вижу, как у Селена удивленно округляются глаза.
— И когда ты собиралась мне рассказать? — возмущенно интересуется она. Мама пожимает плечами.
— Хотела еще в тот вечер, но забыла, а потом… — мама прикусывает губу, виновато смотрят на женщину.
— Потом познакомишь. И я хочу взять опеку! Не смотри на меня так! С Василисой я прокололась, не случись всего этого, я бы сидела где-то на веранде и попивала с тобой чай, а наши с тобой дети носились бы за своими детьми! — возмущенно произносит Селена, своими словами доводя нас с Фэшем до последней стадии шока. — Кстати, дети, вы бы задумались о собственных детях. Я бы внуков понянчила. У Лиссы вон, дочь еще одна есть, хватит с неё детей, а мне надо. — таким серьезным голосом произносит, что я теряюсь.
— А вам не кажется, что для этого не время и не место? — встревает Фэш.
— Действительно. Размечтались мы, а там перестрелка! Что мы за жены такие, что своих мужей помирать оставили? Непорядок! — уверенно произносит мама и поцеловав меня в лоб, как бы на прощание, а мне это вообще не нравится, не надо со мной прощаться!