— Стабильно. Показатели в норме, но мы не знаем когда он выйдет из комы. Пули прошли насквозь, прямо в грудь. Всего в нескольких миллиметрах от сердечных сосудов. Это огромное везение. Если бы его привезли на несколько минут позже, спасти не получилось бы. И это только одна пуля. Вторая попала в живот и точно также прошла на вылет. Могу предположить, что как раз таки она и попала в миссис Драгоций. Потому-что пуля оказалась прямо между ребер, но не очень глубоко, но настолько, чтобы учинить внутреннее кровотечение. Поэтому точно ничего сказать не могу. Еще было замечено пулю в плече. Мы её вытянули и зашили рану. В итоге, в вашего сына попало три пули и две из них должны были привести его к фатальному исходу, но обошлось. Но на этом все. Мы проведем кое-какие анализы и узнаем какие препараты можно будет колоть мистеру Драгоцию. Извините, мне нужно идти. — доктор соболезнующее улыбнулась и отправился в себе в кабинет. Он провел в операционной сегодня больше шестнадцати часов, отдых нужен каждому.
***
Прошло пятнадцать часов…
Василиса.
Чувствую тупую боль в животе. Нет, между ребер. Хотя… и там, и там больно. Что происходит? Почему мне так больно? С усилием открываю глаза и тут же закрываю их, ведь слишком светло. Но через какое-то время все-таки открываю глаза. Белые потолки, стены, постель, двери… я что, в больнице? Поворачиваю голову немного в сторону, настолько, насколько могу. Вижу копну рыжих волос.
— Мама… — резко выдыхаю и последние воспоминания тут же проносятся в голове. Свадьба, похищение, выстрел, кровь на плече Фэша, мама, Селена, сходы, зал, рана папы, Астрогор, Рок, стремительно бледнеющий Фэш и боль в животе, а далее темнота. — Мама… — зову хриплым, тихим голосом, и она тут же просыпает, почувствовав шевеление моей руки, которую до этого сжимала.
— Василиса. — она поднимает на меня свои усталые глаза, в которых стоят слезы счастья и облегчения. — Милая, как же ты нас всех напугала! — она приподнялась и аккуратно поцеловала меня в лоб, а потом полностью поднялась. — Милая, подожди, я сейчас вернусь, только позову врача. — мама уже хочет уходить, вот только я её останавливаю.
— Как Фэш? — вопрос, который стал мучать меня сразу, как только я проснулась. В голове крутится его имя, но только после, как до меня дошли все события, я поняла, почему так нервничаю. В него стреляли. Точнее стреляли в меня, но он закрыл меня своей спиной. Но когда мама слышит мой вопрос то тут же замирает и опускает голову в пол. — Мама? — с опаской и обеспокоенностью зову её.
— Милая, тебе сейчас нельзя нервничать, это может… — начинает успокаивающе мама, вот только я её прерываю:
— Мне плевать на мои ранение или что это было! Плевать на боль в животе! Скажи мне как Фэш! — то ли приказ, то ли мольба.
— Милая, тебе нельзя волноваться, потому-что ты беременна. — тихо произносит мама, снова садясь на стул перед кроватью и подбадривающее сжимает мою руку.
Я не верящее смотрю на маму. Я… беременна? Но почему я этого не заметила? Почему не было никаких признаков беременности? Почему я вообще узнаю об этом последняя?!
— Какой… какой срок? — сглотнув, спрашиваю у мамы.
— Доктор сказал три-четыре недели. — поглаживая мою руку, отвечает мама.
— Значит три недели и… Какое сегодня число? — поворачиваю голову в сторону мамы.
— Четырнадцатое июля. — отвечает мама, с подозрением отвечает мама.
— Три недели и пять дней. — произношу тихо, понимая когда забеременела.
— Ты ничего не хочешь рассказать, Василиса? — спрашивает мама, крепче сжав мою ладонь, в знак поддержки.
— Ты ведь знаешь, что было девятнадцатого июня? — уточняю. Мама кивает. — Именно тогда мы с Фэшем и… — прикусываю губу, но все же продолжаю. — Переспали. По пьяни. Это было случайно. — под выжидающий взгляд мамы добавляю: — Это был мой первый раз. — я буквально выдыхаю эти слова. Мама мягко мне улыбается и произносит:
— Знаешь, наверное поздно с тобой говорить на тему контрацепции и прочего, но поделюсь другим. Твоя папа тоже у меня один-единственный. И то, что ты вышла за Фэша, будучи так связана только с ним, очень хорошо. — мама гладит меня по волосам, которые разбросаны по всей подушке.
— Мама, пожалуйста, скажи мне как Фэш! Мне нужно это знать! — умоляющее смотрю на мать. Она тяжело вздыхает и совсем мягким голосом начинает говорить:
— В него попали две пули, когда он загородил тебя собой. Обе прошли насквозь, вот только одна попала в тебя. Именно по этому, ты сейчас должна чувствовать боль между ребер. — механически киваю на её слова, в ужасе от первой части. — Так вот, операцию ему сделали намного раньше чем тебе, вот только он сейчас… — мама замолкает и опускает глаза в пол.
— Мама? — испугано шепчу, боясь худшего.
— Нет-нет, ты только не волнуйся, все не так страшно! Он в коме. — быстро произносит мама. А у меня внутри будто что-то оборвалось. Фэш защитил меня, прикрыл свой спиной и теперь в таком состоянии и непонятно когда очнётся. Слезы тут же подкатили к глазам и одна сразу сорвалась. — Ох, милая. Мне так жаль… — мама стирает слезу и целует меня в костяшки пальцев.
— Больше никто не пострадал? — шепчу, боясь услышать что-то хуже. Хотя, что может быть хуже того, что я уже пережила?
— Почти все отделались синяками да царапинами. — отмахивается мама.
— Что значит «почти все»? — цепляюсь именно за это. Не хочу слышать, что кто-то погиб.
— Папа и Диаман получили несколько огнестрельных ранений. Об одном папином ранении ты знаешь, ведь сама же предотвратила его смерть, а второе он получил уже после того, как вы с Фэшем получили свои. Примерно в тоже мгновение ранили ногу Диамана. Но ничего серьезного. Им сделали небольшие операции и перебинтовали. Почти все время они также находились у реанимации. Только несколько часов назад пустили меня. Сказали только один человек, и папа решил пропустить меня, хотя я настаивала, чтобы пошел он. Он ведь видел тебя только на расстоянии и не смог обнять сразу. — мама с горечью выдыхает.
— А… — сглатываю. — Астрогор? — не хочу знать, что он еще что-то натворил.
— Рок ранил его и в этот же момент подоспел друг Миракла. Честно говоря, то это наш общий друг, он знал о том, что мы в Лондоне. И знал, что Селена с Диаманом тоже живы, вот только нам и словом не обмолвился. — мама немного хмуро смотрит в дверь.
— Столько людей знали, что вы живы, но почему-то не знала я. А я, если вы с папой забыли, ваша дочь! И это обидно. — с обидой произношу.
— Это был риск. Если бы ты знала, то от беды бы не спаслась. — строго произносит мама. О, узнаю этот тон. Так она обычно говорила, когда я брала папину именную ручку.
— Я итак не спаслась. — пытаюсь оправдаться. Снова в детство?
— Да, но могло быть в сто раз хуже. — снова мягким тоном произносит мама. А потом поднимается. — Заговорила ты меня, дочка! Я же должна доктора предупредить, что ты очнулась! Он же припишет тебе курс лечения и тебя скорее переведут в нормальную палату. Я сейчас вернусь. — быстро тараторит мама, прям как девочка, целует меня в лоб и спешит к выходу.
Внимательно следя за её походкой, я вдруг думаю о том, что скоро у меня также будет о ком переживать. Непроизвольно руки сами ложатся на живот. Там живет ребенок. Наш с Фэшем ребенок, еще совсем крохотный, несформировавшийся, но наш ребенок. Частичка каждого из нас. И я уже знаю, что люблю этого ребенка. И знаю, что Фэш тоже будет его любить. Еще одна слеза срывается и катится по щеке. Главное чтобы Фэш проснулся.
***
— Сколько пальцев видите? — спрашивает Михаил Леонидович. Так оказывается зовут моего лечащего врача. Да и не только моего. Он также врач Фэша.
— Три. — просто отвечаю.
— Хорошо, а сейчас? — он показывает два пальца.
— Два. — отвечаю.
— Отлично. — он по-доброму улыбается и что-то записывает в свой журнал или блокнот. — Показатели в норме. Живот или ребра болят? — он испытывающее смотрит на меня.
— Да. — киваю.
— Хорошо, значит чувствительность не исчезла. — более себе произносит мужчина, но заметив моя испуганный взгляд, добавляет: — Такое возможно после операции. Но здесь нет ничего страшного. — успокаивает он меня.