И вот теперь она стоит передо мной. Вся такая красивая: белая норковая шубка, даже под ней видно, что грудь у Арины большая, накачанные губы. Я гадкий утёнок по сравнению с ней. И мне снова хочется спрятаться под розовый парик , который сегодня даже не надела. Сама не понимаю, почему мне так больно и обидно.
Тимофей помогает ей раздеться. По ней видно, что она здесь не первый раз. Ориентируется очень хорошо.
– Как день прошёл? – спрашивает он у меня. Но у меня пропало желание с ним разговаривать. Всё, что хотелось сказать весь день, все темы, которые я прокручивала в голове разом стали не важны.
– Нормально, – быстро отвечаю и убегаю на второй этаж в свою комнату.
Не хочу видеть их счастливых и красивых. Я не из их мира. И вид Арины мне напомнил об этом. Мне никогда не быть такой. Да я и не хочу. Больно надо быть похожей на неё.
Зарываюсь в подушку, чтобы заглушить голос матери в своей голове.
“Да в кого ты такая уродилась? Ни рожи, ни кожи, за что не возьмёшься, всё похеришь. Лучше бы аборт сделала, чем тебя рожала. А теперь вот мучайся с тобой”.
Лучше уйти, лучше сбежать, чтобы больше не слышать таких слов ни от кого. Лучше быть одной.
Нет, я не плачу. Обещала себе никогда не плакать больше. Если даже мать так говорила, значит, действительно – я никому не нужна. И мне никто не нужен. С чего я вообще взяла, что можно доверять ему. Он ничего про меня не знает. И надо сделать так, чтобы и не узнал. Зря я не воспользовалась сегодняшней возможностью и не обыскала его спальню. Дура!
Ругаю себя за слабость. Слышу стук в дверь.
– Рада я могу войти?
– Нет.
Дверь всё равно открывается, впуская немного света в комнату.
Чувствую, что сел на кровать.
– Что-то случилось? – спрашивает тихо, психолог хренов.
– Нет.
– Почему ушла?
– Захотела.
– Ты сама весь ужин приготовила?
– Нет. Заказала доставку, – ворчу из-под подушки.
– Подскажи тогда номерок заведения, а то выглядит очень аппетитно.
– Не помню.
– Ужинать будешь?
– Нет. Че пристал ко мне? У тебя там дама скучает без твоего внимания.
– Не хочу, чтобы ты обижалась.
– На что?
– Сам не знаю. Но ты же на что-то обиделась.
– Перемирие закончилось. Так что не строй из себя доброго дядюшку.
Во мне поднимается волна злости на него. За то, что он такой тупоголовый. Сажусь на кровати. Поворачиваюсь лицом к нему.
– Или, может, ты хочешь продолжения того утра ,когда сбежал? Неужели твоя мымра не удовлетворяет тебя.
– Рада. Ты же не такая.
– Как раз наоборот. Я такая. Уходи.
– Я просто хотел провести спокойно вечер. Чтобы ты познакомилась с Ариной.
– Мы познакомились, и она мне не понравилась. Всё? Теперь я могу побыть одна.
– Ты знаешь, что ты сегодня хорошо выглядишь? Это платье тебе очень к лицу, – Тимофей внезапно меняет тему разговора.
Его комплимент сбивает меня, на секунду я теряюсь , но тут же парирую.
– Ну до уровня твоей Арины мне никогда не добраться.
– Тебе и не надо до её уровня добираться. У тебя своя красота – натуральная.
– Я вообще не понимаю, почему мы сейчас о моей красоте говорим. У тебя девушка в гостях, ты должен быть с ней. Уходи.
Тимофей тянет ко мне руку, я даже дышать перестаю, наблюдая за ней. Он просто поправляет мне волосы и отводит локон за ухо.
Почему он до сих пор сидит со мной? Он не должен от своей королевишны отходить даже на минуту.
Наконец, встаёт и уходит.
А ночью я слышу, как стонет Арина.
Нет, для меня это не шок. Он красивый мужчина, она красивая женщина. Не удивительно, что они за дверью предаются плотским утехам. Было бы скорее странно, если бы они этого не делали. Просто меня раздражает её голос. Можно же не орать так громко, ведь не одни же в доме. Или все должны быть в курсе, как ей хорошо. Или то, что Тимофей – классный любовник.
Почему-то эта мысль заставляет меня напрячься. Мне девятнадцать, а я до сих пор ещё не была ни с кем из мужчин. Не потому, что верю в священную девственность, которая должна достаться исключительно моему мужу. Просто не нашлось ни одного парня, с кем бы мне хотелось её лишиться. Я мечтала найти опытного , взрослого мужчину, который бы всё сделал правильно. А не сопливых желторотиков, которые суетятся и кончают, не успев войти, или рвут так, что потом сидеть больно. Так девчонки одноклассницы рассказывали, которые уже успели вкусить запретный плод.
А что если…?
Мысль, которая только, что посетила мою голову, интригует и заставляет задуматься. Она сначала пугает меня, но чем дольше я об этом думаю, тем желаннее она становится.
Снова раздаётся стон.
Я подскакиваю с кровати.
Да сколько можно! Я сейчас ей в глотку подушку запихаю, если она не знает как ей пользоваться. Выхожу из комнаты, решительно направляюсь к комнате Тимофея, чтобы постучаться в дверь и заявить о себе. Но стонов больше не слышно. Всё затихает.
“Умерла, что ли, от наслаждения? Наверно, это была бы эпическая смерть,” – с мрачной улыбкой думаю я.
Дверь в комнату открывается и я едва успеваю запрыгнуть обратно к себе в комнату. Сна мне сегодня явно не видать. Так может сотворить какую-нибудь дичь им в ванной, на радость Арине?
Глава 10. Побег
(Тимофей)
– Тимофей! Приструни свою племянницу иначе…иначе мне придётся взяться за её воспитание, – визжит в трубку Арина. Её крик оглушает. Ненавижу, когда женщина орёт.
– Что случилось? – стараюсь говорить спокойно, чтобы она немного успокоилась.
– Это мерзавка насыпала в фен муку. Я после душа хотела высушить волосы, мне кажется, у меня мука везде, всё лицо белое…
Я не слышу последние слова, потому что приходится убрать телефон подальше от лица, чтобы Арина не услышала мой едва сдерживаемый хохот.
“Мелкая пакостница. Представляю лицо Арины в этот момент. Жаль меня не было рядом, чтобы это увидеть”.
Беру себя в руки и подношу телефон снова к уху.
– …Я начала подводить глаза, а там оказался шоколад. Еле смыла его с глаз. Почему ты молчишь? Тимофей! Ты меня вообще слышишь?
– Слышу. Я поговорю с ней.
– Она испортила мне косметику.
– Тебе купить новую или что? Сегодня же переведу тебе деньги.
– Хорошо, – всхлипывает. – Что не так с твоей племянницей? Она ненормальная?
Молчу, не знаю, что ответить. Было бы легче объяснить её поведение, если бы она была избалована, но Рада совсем не такая. Насколько я понял её, это её форма протеста. Вот только против чего? Против Арины или наших отношений?
– Она нормальная, просто немного решила пошутить.
– Ну и шуточки. Я понимаю, если бы ей было двенадцать или пятнадцать. Но она уже взрослая. И почему она живёт с тобой? Почему не может жить самостоятельно?
– Потому что Арин. На то есть свои причины.
– Ей нужна всего лишь хорошая трёпка. Мне кажется, никто не занимался её воспитанием. Она совершенно не умеет себя вести, – продолжает возмущаться Арина.
– Где сейчас Рада?
– Не знаю. Я за ней не слежу.
– Зайди в её комнату. И дай трубку, я поговорю с ней.
Слышу, как сопит Арина, пока идёт до комнаты.
– Её в комнате нет, – отвечает через несколько секунд.
– А в кухне?
Опять молчание Арина спускается вниз.
– Тоже нет.