— Я позвонила, сейчас придет доктор, укол ей сделает, доедете нормально, на ходу не выскочит.
Маша поерзала на сиденье. Я поднял глаза. К автомобилю подходила врач, у нее в руке под салфеткой угадывался шприц.
— Ну, — спросил я девочку, — будем колоть, или ты спокойно поедешь?
— Не хочу укол, — сказала она.
— Разумно, — согласился я. — Выбирай. Прокатишься на машине или проспишь всю дорогу.
Маша молчала. Подойдя, врач сказала:
— Держите девочку, я ей в руку колоть буду. Только крепче держите, она у нас бойкая.
— Ну? — спросил я. — Колем или пристегиваемся?
— А по правилам нельзя ребенка на переднем сиденье возить, — уходя от ответа, сказала Маша.
— А мне плевать. Я люблю всякие правила нарушать, — заявил я, жестом предупредив врачиху, чтобы чуть подождала. — Ты ведь тоже любишь? Нарушать правила? — спросил я.
Девочка молчала.
— Ну, значит, будем нарушать вместе, — и я взялся за ремень безопасности.
Маша дала себя пристегнуть. Я заблокировал стеклоподъемник.
— Спасибо, — улыбнулся врачу, — вроде мы договорились.
— Может, ее лучше назад посадить, — предложила врач.
— Сзади мне будет труднее ее контролировать. Еще удавку на шею накинет, — засмеялся я.
Доктор покачала головой.
— Удачи, — сказала она. — Телефон мой у вас записан, звоните, если что.
Я еще раз поблагодарил врача, улыбнулся инспекторше и завел машину.
Прокатиться не удалось. Пробки. Тачка еле ползла. Мы заскучали. Оба.
— Мне надо в туалет, — торжественно объявила Маша.
— Пять минут терпишь? — абстрактно поинтересовался я, прекрасно зная ответ.
— Нет, — радостно прозвучало. — Я сейчас описаюсь.
— Хорошо, — кивнул я, останавливаясь во втором ряду и включая аварийку. Сзади засигналили. Я вышел из машины, злорадно ухмыльнулся и показал средний палец вставшему за мной «Фольксвагену». Водитель зашевелил губами и включил поворотник. Как говорится: «Слов не слышно, но по губам видно — оскорбляет». Обойдя тачку и вынув из нее девочку, я сказал:
— У тебя два варианта: или ты писаешь прямо здесь, на газоне, под деревом, или мы идем к метро. Видишь голубые кабинки? Это туалеты. И ты писаешь там.
— Мне нужен нормальный туалет, в торговом центре.
— До торгового центра полчаса тащиться. Ты не доедешь, точно описаешься.
— Не описаюсь.
— Думаешь, оттуда легче сбежать? Как в кино? — Я достал телефон и включил «Навигатор». — Вот она — ты, — сунул смартфон девочке в нос. — Ты сбегаешь, я звоню в полицию. Тебя ловят с собаками. Знаешь, какие теперь у ментов собаки умные? Они смотрят на экран и бегут за движущейся точкой. У них на специальном ошейнике перед мордой устройство закреплено. А когда собаки тебя догоняют, они очень больно кусают за попку. Гораздо больней, чем укол. Зубы-то у них — милицейские.
Маша молчала. Я опустился перед ней на корточки:
— Я могу тебе что-нибудь купить, о чем ты мечтала? Барби, например, или домик для Барби? Или Барби с домиком?
— Шестой айфон, — ответила девочка и с интересом посмотрела на меня. Вот оно — поколение некст! Дети индиго. Я думал секунду.
— Знаешь, — сказал я, — шестой тебе будет неудобно держать. Он очень большой, давай купим пятый. Или пятый «S»?
— Ты врешь, — недоверчиво проговорила Маша.
Я кивнул.
— Я вру часто, почти всегда. Но не сейчас. Поедем, купим.
— Правда? — в потухших глазах девочки что-то зажглось.
— Садись в машину. Если описаешься — не купим.
До торгового центра было две остановки на метро. Мы ехали двадцать пять минут. Еще пять я крутился по стоянке, искал место.
Про туалет Маша больше не вспоминала.
Когда мы снова сели в тачку, девочка не отрываясь смотрела в айфон и самозабвенно нажимала кнопки. Я самодовольно улыбался.
— Привет, — сказала она кому-то в телефон. — Ага, я. Это мой новый номер. Запомни. У тебя какой скайп? Сейчас наберу. Жди. Хочу картинку показать. Не, пятый.
— Класс. Я-то думал, она в шарики играет, а она в скайпе зарегистрировалась, — покачал головой я.
Маша подняла айфон, взяла панораму, вид из окна, мой вид, и снова поднесла телефон к уху.
— М-да, с «Навигатором» я, пожалуй, пролетел.
— В мерседесе. Не, не папа, дядя. Ну, пока, позвоню еще.
— Это не «Мерседес», — сказал я, взглянув на девочку. Она сидела, сжав бедный айфон так, что у нее побелели костяшки пальцев. Ее глаза были полны слез.