Анастасия Шерр
Опер. Бонус
БОНУС!
Открывает дверь, тихо крадётся внутрь, но его тут же сбивает с ног псина с радостным лаем. И зачем он купил это неразумное животное?
Правда, когда лохматое чудище набрасывается на него со своим слюнявым языком, тут же вопрос отпадает сам собой. Ему по кайфу этот бешеный цербер с мозгами улитки. Смешной и весёлый. Самое то после очередной адской недели, когда даже кишки наружу не кажутся чем-то из ряда вон выходящим.
Андрея часто клинит. Особенно в последнее время. Иногда он боится сам себя и того, что однажды может произойти по его вине. В принципе, по его вине много чего происходит и ему как-то насрать. Единственное, чего он опасается – навредить своей семье.
Своими опасениями прозрачно поделился с психоаналитиком, и та посоветовала ему завести животное. Вот и завёл на свою голову. Теперь без палева домой не зайти.
Так вышло и в этот раз. Из спальни вышла Лиза, поддерживая огромный живот. Ему иногда даже жалко мелкую становится. Как она родит этого бугая, такая маленькая и хрупкая? О том, что её разрежут вообще думать не хотелось. Одно дело, когда каждый день видишь перед собой исполосованный на ремни труп какого-нибудь дилера или стукача. И совсем другое, когда это твоя женщина. Любимая женщина. Да, спустя время он научился выговаривать это слово.
– Андрей? – потирает запухшие после сна глаза, морщится и хватается за бок. Видать, опять маленький изверг толкается.
Спешит, чтобы накрыть живот своей ладонью и почувствовать шевеление.
– Весь в папку, – смеётся. – Беспокойный.
– Угу. Это точно про тебя, – недовольно ворчит Лизка и Андрей подозревает, что злится она не на сына.
– Ты что это не в духе с утра, а? – ловит её подбородок пальцами, целует, склонившись. Раньше она сама вставала на носочки, помогая ему, а сейчас с трудом поднимается с кровати. – Сашка опять с пацанами что-то учудил?
– Да нет! Не Сашка! Ему вчера звонила, нормально всё.
– А что тогда? – снова накрывает её мягкие губы своими. Вкусная. Сладкая. Его Лизка маленькая. И за что такому убийце такая девочка?
– Ты где был? – уворачивается от его поцелуев, хмурится. Не прокатило.
– А ты чего не спишь, рано же ещё? – отпускает её, проходит на кухню и включает кофеварку.
– Вообще-то уже десять, – следует за ним, открывает холодильник. – Голоден?
– Нет. На ходу поел. Какой-то бургер.
– Вообще-то это вредно. Да и я что-то не припоминаю, чтобы ты питался фастфудом.
Это верно. Андрей привык к качественной жизни во всех направлениях. Сам Лизку отучал трескать шоколадные конфеты. Но в последнее время что-то сдал. Устал, видать, мочить людей. Это выматывает.
– Один раз не пидо… Ну, в общем, можно разок, – подставил чашку под струю чёрного, ароматного кофе, кинул ложку подсластителя.
Лизка прошла к столу, со стуком поставила тарелку с бутербродами.
– Ну, раз ты привык пихать в себя что попало, на. Жуй хлеб с ветчиной, – и развернулась, чтобы сбежать, но Андрей поймал её за локоть, не особо вежливо притянул к себе.
– Стоять! – и тут же попытался смягчить тон. – Подожди. Что такое, Лиз? Что за бунт вдруг?
– Вдруг? – мелкая тут же взвилась, вытянулась, словно змея, готовая броситься в атаку. – Вдруг?! Да ты за неделю ночевал дома всего два раза! Может ты не заметил, но я обратила на это внимание, знаешь ли! Скажи, у тебя появилась другая женщина? – и в глаза ему так заглядывает, что смех пробирает. Но чувство самосохранения у Андрея развито, сам себе не враг. Сохранил серьёзную морду, заломал дурёху в свои объятия. А внутри совесть голову поднимает. Гадкое чувство. Не любит он его. Да и вообще… Правда, что ли? Он так редко дома появляется?
– Я не понял, Лиз, ты чего? Какая ещё другая? У меня жена вообще-то есть. Ты должна её знать. Она тут слоняется частенько. Беременная и дурная.
Долго смотрит ему в глаза, тестирует на враньё. Блин, идиот, и зачем научил её этому трюку? Теперь самому не вздохнуть, не пёрднуть. Один взмах ресниц и всё – ты враг народа.
– Я просто уже не знаю, что и думать. Ты всё время куда-то убегаешь, отсутствуешь дома сутками. Мне скоро рожать, а ты словно забыл обо мне. Хотя, – склонила голову, уставилась в пол. – Наверное, ты прав, это мои беременные загоны, – всё, сдалась маленькая. Теперь можно на руки и в постель. – Эй! Куда меня тащишь? Ну отпусти! Я же тяжёлая! – засмущалась уже по пути в спальню, обвила его шею руками.
– Я выдержу, жена.
А сам глаза закрывает от кайфа. Как хорошо дома. Как приятно её на руках держать. Её и сына, что родится уже скоро. И хочется смеяться, как идиоту последнему.
– Андрюш, – берет в свои маленькие ладошки его лицо, целует в губы, пока он опускает её на кровать. – Я так тебя люблю… Так скучаю. Не оставляй меня больше, ладно? – и кривится, будто от боли.