Погруженный в размышления, Кит уже протянул руку — толкнуть ворота, как при виде щели сантиметра в три, в голову пришла простейшая в своей очевидности мысль: лично провести следственный эксперимент. Наряду ведь не ставили задачей охранять входы-выходы, значит, никто специально не следит. А в отличие от внезапно созванных пятничных гостей, они все трезвые. По крайней мере, должны быть трезвыми.
Даже интересно, насколько далеко он сможет пройти, никем не замеченный.
Хорошо помня, что вчера ночью у них с Толиком фокус не вполне удался, Кит постарался действовать деликатнее. Чуть подвинул створку, вплотную прилегая плечом, гася жестяную вибрацию. Затем еще немного сдвинул, следя, чтобы не передавить и не переборщить с импульсом. Как только открыл более-менее достаточно, просто протиснулся и очень аккуратно прикрыл за собой.
Трое под навесом лениво «базарили за жизнь». Точнее, базарили двое, третий увлеченно втыкал в телефон — на лице у него застыла отстраненная полуулыбка. Все шло по плану, и лишь одного Кит не учел — что криминалисту Алексею Николаевичу надоест сидеть в машине, и он решит выйти к людям.
К счастью, именно в этот момент, Алексей Николаевич был очень занят. Стоя вполоборота к Киту, он внимательно изучал одну из резных балясин, поддерживающих навес над входом в дом.
В принципе, эксперимент уже увенчался успехом. Добавить в уравнение темноты и теней, помножить на неизбежно растущий градус — и можно делать выводы.
Не особо скрываясь, но и не делая резких движений, Кит дошел почти до забора, а от него — к навесу. Что характерно, постовые на него так и не отреагировали, а выдал все тот же глазастый Алексей Николаевич:
— Никита Романович? — окликнул он. — А что это вы там под забором крадетесь?
— Разбойничаю, — отозвался Кит.
При звуках его голоса под навесом случилась небольшая свалка. Кто-то пытался встать, кто-то от неожиданности охнул и схватился за сердце, и только парень с телефоном вскочил и вытянулся по стойке смирно. Глаза у него были, что называется, оловянные.
— Да сидите вы, — с досадой успокоил их Кит. — Эх, Алексей Николаевич, весь следственный эксперимент мне запороли.
Алексей Николаевич польщенно кивнул — мол, всегда пожалуйста.
— Ага, как раз недавно об этом говорили, — пытавшийся встать сержант усмехнулся и поправил форменную кепку за козырек. — Ночью, среди пьяных гостей кто угодно затесаться мог. Особенно, если компания еще не сложилась.
— Твоя правда, — подтвердил Кит. — Не устали еще тут сидеть? — ребят точно не меняли — он наблюдал те же лица, только слегка ошалевшие от безделья.
— Да не, нормально, — пожал плечами сержант. — Следователь велел понятых искать, так мы нашли. Потом пообедали по очереди. Поотжиматься успели. Жаль, турника во дворе нет, а навес хлипкий, не разгуляешься.
Кит посмотрел на сержанта, на навес — действительно, не стоило даже пробовать.
— Кто-нибудь еще не боится физической нагрузки? — поинтересовался он.
— Я! — тут же вылез парнишка с телефоном.
— Тогда у меня задание для двоих. Нужно раздобыть лопаты и дойти до вышки телефонной связи. Вон той, — Кит показал в сторону возвышающейся башни. — Прямо под ней вы обнаружите яму, — изобразил он ладонями примерную глубину, насколько помнил. — Есть подозрение, что яма не просто так выкопана, надо углубиться до обнаружения культурного слоя.
— Чего? — удивился сержант.
— Чего-нибудь подозрительного, — расплывчато пояснил Кит. — Не природой созданного, а сотворенного руками человека. Ну там, листы фанеры, — принялся фантазировать он. — Может, какую-то другую прослойку.
— Клад! — азартно вытаращил глаза тот, что с телефоном.
— Возможно, — не стал спорить Кит. Клад, так клад — ничуть не хуже другой цели. — В общем, сами поймете, когда найдете.
— Можно, я?! — убрал, наконец, телефон первый доброволец.
Сержант вопросительно посмотрел на второго постового.
— Я бы лучше еще посидел, поохранял, — отказался тот.
— Без проблем, — сержант скептически покачал головой и заговорщицки усмехнулся Киту. — Тогда, пожалуй, я сам пойду, разомнусь. Понятых уже можно звать или пусть дома дожидаются?
— Зови, — дал отмашку Кит. — Сейчас следователь подъедет, и начнем. С инструментом у вас сложностей не возникнет?
— У меня теща через две улицы проживает. Реквизирую инвентарь для нужд полиции, — с удовольствием отчитался сержант. — Заодно от огорода отдохнет, телевизор посмотрит, — мечтательно протянул он. И пояснил: — Достала уже всех со своей картошкой. Работа у меня. Все, пошли, — позвал он «добровольца».
— Так хорошая же картошка, — возразил тот, пристраиваясь следом. — Матушка просила на рассаду чуток отсыпать.
Кит проводил их взглядом. Отличная жизнь у людей. Качаются, картошку копают, рассадой обмениваются. В телефон, вон, с огромным удовольствием втыкают.
А тебе все неймется.
На этот раз внутренний голос обладал редкостно паскудными интонациями.
Глава 20
— Ну, что, будем ФЭС ждать? — подмигнул криминалист Алексей Николаевич, спустившись с крыльца.
— Э? — не понял Кит.
— Федеральную Экспертную Службу, — пояснил тот.
Что-то Кит о такой в первый раз слышал. В поисках ответа он глянул на оставшегося под навесом постового — тот улыбался криминалисту с таким довольным видом, словно в упомянутой службе работали его лучшие друзья.
— Неужели, не смотрели? — удивился Алексей Николаевич. — Отличная фантастическая комедия, отечественный ситком, можно сказать.
— В кино сто лет не был, — поделился Кит. — Но если рекомендуете, схожу.
Постового загнуло от смеха:
— Это сериал, — пояснил он, отдышавшись. — Команда химиков расследует дела вместо полицейских недоумков.
— А… — теперь Кит тоже что-то такое припоминал. Сам точно не смотрел, но, возможно, где-то слышал краем уха.
— Команда алхимиков, я бы сказал, — Алексей Николаевич больше не выглядел ни снулым, ни отстраненным. — Там такая техника! Анализ ДНК они делают в центрифуге! За пять минут! А детализация звонков — вообще пара секунд. Без запроса, без постановления, вместо недели для нас, грешных.
— Да ладно, — снова заржал постовой, — а вот когда они пистолет с револьвером перепутали, это вообще трындец!
— Серьезно? — удивился Кит.
— Да! Точно-точно! — подхватил Алексей Николаевич, тыча ладонью в постового. — В лаборатории дали устное заключение, что пуля «из этого револьвера», а подозреваемый в это время на экране пистолет заряжал.
Киту было глубоко безразлично, кто и что там неправильно делал в зомбоящике. Ему просто нравилось, что Алексей Николаевич забыл про свою вечную покорность судьбе, оживился и даже, кажется, развеселился.
— А ребенок что внезапно учудил, — увлеченно принялся делиться криминалист: — Прихожу домой, она с порога меня к себе зовет. Руки только помыть успел, в комнату тащит. Захожу, а там ее любимые игрушки в рядок лежат, тряпками накрытые. Она тряпку с головы первого приподнимает: «Вы его узнаете?» «Мишка», — говорю, — «ты его Мишуткой зовешь». «Правильно, а это кто?» «Лисичка». У самого глаза на лоб лезут, не знаю, что и думать. А она продолжает, пока до клоуна не дошли. Имя из головы вылетело, не помню, и все тут: «Павел? Пафнутий?» «Так и запишем, свидетель с опознанием затрудняется». Ей шесть лет! Опознание по всем правилам провела. Они с бабушкой все это вместе смотрят, а потом ошибки разбирают.
— А кто у нас бабушка? — Кит уже не знал, смеяться или ужасаться.
— Бывший научный сотрудник. Сейчас химию в средней школе преподает, — поведал Алексей Николаевич. — Каникулы, скучно ей.
— Ого, так это у вас династия, — восхитился постовой.