Черт. 18. Операция германских подводных лодок на Черном море с начала апреля до конца июля 1916 г.
Несмотря на дальность расстояния до Трапезонда (туда и обратно — 1000 миль), UB-14 отправилась к лазистанскому побережью для операций против русских кораблей и транспортов (черт. 18). По сведениям, полученным от турецкой 3-й армии, во второй половине мая много неприятельских военных кораблей и транспортов стояло на якоре у Трапезонда, Платаны и Иомура. Первоначально UB-14 пришлось бороться с непогодой, но вскоре погода улучшилась, и 4 июня ранним утром подводная лодка подошла к Трапезонду при полном штиле. Здесь стояло на якоре несколько небольших пароходов и буксиров. Из-за зеркально-гладкого моря подводной лодке пришлось выпустить обе свои торпеды с большой дистанции 3000 м (16 каб.). В 8 ч 15 мин торпеды были выпущены из обоих аппаратов одновременно, каждая — в небольшой пароход, но взрыва не последовало; очевидно, пароходы, снявшиеся с якоря, уклонились от обеих торпед. Три небольших парохода долго кружили перед гаванью, но не обратили внимания на перископ, который UB-14 намеренно показывала. Командир UB-14, действовавший до сих пор особенно успешно, отмечает в своем военном дневнике, что вследствие переутомления экипажа за поход по прибытии в Трапезонд невозможно было произвести предварительную разведку и затем идти в атаку в соответствии с полученными сведениями. Для небольшой подводной лодки не было другого выхода, как атаковать немедленно по прибытии в район операций. 5 июня подводная лодка получила приказание возвращаться. 7 июня в 13 ч 55 мин при благоприятной для подводных лодок погоде (сила ветра 2 балла, волнение 1–2) на левой скуле в расстоянии 500 м, (2,7 каб.) был замечен перископ подводной лодки. Крутым поворотом и быстрым погружением UB-14 избежала опасного соседства; при погружении за кормой был замечен след торпеды. 8 июня UB-14 вошла в Золотой Рог.
Ввиду постоянно повторявшихся сообщений о появлении неприятельской подводной лодки перед Босфором[93] UB-7 получила приказание выйти 27 мая для атаки этой подводной лодки, а затем — для занятия позиции у Севастополя (черт. 18). 31 мая в 6 ч утра, стоя на позиции у Севастополя, UB-7 увидела неприятельскую подводную лодку с парусником на буксире, но из-за слишком большой дистанции от атаки ей пришлось отказаться. Серьезная поломка соединительной муфты валов заставила подводную лодку вернуться; 3 июня после преодоления ряда технических трудностей она вошла в Босфор.
В этот же период с 30 мая по 2 июня «Бреслау» доставил в Синоп и «Самсун» военное снаряжение и боевые припасы и принял на обратном пути продовольствие.
31 мая U-38 вышла в операцию против русских морских сил к побережью Лазистана (черт. 18). На подводную лодку было принято 3 черкеса, которых предстояло высадить на кавказском берегу у Анакрии, около 45 миль к северу от Батума, и которые имели задачей организовать в Грузии помеху снабжению русской кавказской армии. Черкесы были высажены 3 июня без осложнений. У лазистанского побережья подводная лодка не заметила особенного оживления; из-за временной порчи левого дизель-мотора ей пришлось отказаться от атаки встреченного нефтеналивного парохода. 7 июня, на рассвете, U-38 заметила 3 нефтеналивных парохода, шедших без огней в кильватерной колонне. Подводная лодка заняла позицию для атаки; однако пароходы с дистанции 2–3 км (11–16 каб.) открыли меткий огонь из орудий калибра, примерно, 88 мм. U-38 вынуждена была погрузиться и выпустила торпеду, от которой пароходы уклонились маневрированием. Впервые было с достоверностью установлено наличие артиллерии на русских торговых судах на Черном море. 8 июня подводная лодка действовала в том же районе с большим успехом. В 3–4 милях от берега она потопила торпедой пустой русский транспорт № 21, служивший для перевозок военного снаряжения; второй пароход № 77 уклонился от торпеды и выбросился на берег. В это время появился транспорт № 39 и также выбросился на берег. U-38 всплыла и уничтожила оба транспорта[94] артиллерийским огнем (оба парохода вместимостью по 3000 т). Позднее артиллерийским огнем была потоплена 70-тонная трехмачтовая шхуна. Попытка произвести атаку в гавани Туапсе оказалась невозможной. 10 июня артиллерийским огнем был потоплен груженый пароход в 400 т. Во время обстрела парохода с берега по подводной лодке открыли энергичный огонь из орудий небольшого калибра, но снаряды ложились недолетами. Во время крейсирования в южной части Черного моря 11 июня подводная лодка заметила линейный корабль типа «Императрица Мария», шедший зигзагообразным курсом. Командир выпустил с дистанции 1500–1800 м (8—10 каб.) две торпеды, но неудачно. Ввиду гладкой поверхности моря и продолжительного хода торпед (около 100 секунд) противник, вероятно, заметил их след и уклонился. Четыре минуты спустя, услыхав артиллерийскую стрельбу, подводная лодка погрузилась на 40 м (131 фут). Позднее выяснилось, что линейный корабль, развивая большой дым, удалился на юг, а эскадренные миноносцы искали подводную лодку в W-м направлении. Затем U-38 отправилась в обратный путь. 12 июня она еще раз увидела на короткое время линейный корабль «Императрица Мария», который вскоре скрылся из виду. 14 июня подводная лодка вернулась назад.
8 июня UB-42 вышла из Полы, направляясь в Дарданеллы. В тот же день пришло донесение, что самолеты обнаружили у входа в Дарданеллы, приблизительно в SSW-м направлении от мыса Геллес, минное заграждение. Первая мина находилась в 1000 м (5,5 каб.) от мыса Геллеса, минный интервал — около 20 м. Перед Теке-Бурну в направлении на остров Мавро летчики заметили водовороты, указывавшие на наличие подводных сетевых заграждений; сети находились приблизительно в 2000 м (11 каб.) от Теке-Бурну. Тотчас же было приступлено к удалению сетей. Но наблюдения специально командированного в Дарданеллы начальника штаба флота показали, что за безопасность входа нельзя ручаться, так как фарватер шел слишком близко к малым глубинам и безопасность плавания по нему всецело зависела от условий видимости. 14 июня воздушная разведка установила, что заграждены минами районы перед Зигиндере и в бухте между Габа-Тепе и Сувла, а также обнаружила минную позицию перед Ари-Бурну — в направлении на северную оконечность острова Имброс; кроме того, по-видимому, имелось сетевое заграждение между северным мысом бухты Сувла и островом Самофракия. Указанная обстановка заставила отправить UB-42 обратно, предварительно пополнив ее запасы на посту Херзингштанд.
Нельзя было предположить, что эти заграждения поставлены за последнее время; их происхождение следовало, вероятно, отнести ко времени эвакуации англичан. Благополучный проход обеих больших подводных лодок U-33 и U-38 приходилось отнести за счет счастливой случайности. Сушону пришлось против воли просить Морской генеральный штаб отложить до окончательной очистки входа в Дарданеллы присылку еще одной большой подводной лодки, предназначенной в его распоряжение. 18 июня UB-42 прибыла на пост Херзингштанд, приняла там горючее и продовольствие и на следующий день отправилась обратно в Каттаро, куда прибыла 30 июня. Работы по очистке фарватера усиленно продолжались, и 24 июня крепость донесла, что вход в Дарданеллы и подходы к проливу от поста Херзингштанд настолько обследованы с помощью воздушных наблюдений и траления и настолько хорошо обставлены, что вход подводных лодок в значительной степени обеспечен. Ввиду того, что в дальнейшем не ожидался приход малых подводных лодок, а подводные лодки большого типа могли получать нужные известия и топливо на посту Херзингштанд, решено было упразднить опорные базы на малоазиатском побережье. В пользу такого решения говорило и то, что со времени открытия радиостанции в Аидине, обслуживавшейся морским личным составом, передача информации происходила исправно.
93
С конца 1915 г. русские подводные лодки несли систематическую дозорную службу у Босфора. —
94
Это были транспорты, подвозившие снабжение для кавказской армии в порты Лазистана, главным образом, в Трапезонд. Успехи германских подводных лодок привели к оборудованию на кавказском побережье ряда портов-убежищ для отстаивания в них транспортов при появлении лодок. —