Как указывалось, на Ямболи[101] базировался германский армейский дирижабль SL-10. 15 июля он летал над Константинополем, вызывая удивление среди населения. После ряда разведывательных полетов, проводившихся всегда в тесной связи с морскими силами (в том числе и в отношении радиопеленгования), дирижабль вылетел 28 июля в разведку, из которой не вернулся[102]. 13 августа у входа в Босфор на европейский берег был прибит бензиновый бак с пропавшего дирижабля. Вероятно, он сделался жертвой местного смерча. Уже 2 августа в Ямболи взамен погибшего прибыл дирижабль LZ-101. Командующий флотом и командир дирижабля условились, что ввиду малой исследованности аэрологических условий в районе Черного моря использование дирижабля должно впредь производиться с осторожностью. Однако было желательно использовать пробные полеты для разведки русских блокирующих сил и для определения заминированных районов перед Босфором. После возвращения UB-7 с 2 по 5 августа на позиции у Севастополя находилась UB-14. На очень большой дистанции она видела 5 августа 2 русских дредноута, по-видимому, производивших эволюции (черт. 20).
В начале августа после трехмесячного ремонта вступила в строй подводная лодка U-33. Она получила приказание следовать для операций в районе Новороссийска и вдоль кавказского побережья, а 15 августа вступить в связь у Анакрии со специальной кавказской миссией, высаженной с подводной лодки U-38. По предварительному уговору подводной лодке надлежало ожидать у Анакрии световых сигналов с берега (черт. 20). 6 августа U-33 вышла в море, а 8 августа увидела линейный корабль «Императрица Мария» в сопровождении 2 эскадренных миноносцев. К сожалению, не было никаких возможностей для атаки. У кавказского побережья подводная лодка встретила только груженную дровами шхуну, которая, заметив лодку, выбросилась на берег. В условленное время U-33 находилась у Анакрии. Еще днем подводная лодка заметила парусное судно типа яхты, переменными курсами крейсировавшее у побережья. С возвышенности на берегу делались далеко видимые световые сигналы; на этом основании U-33 приблизилась на 600 м (3¼ каб.) к берегу. Световые сигналы не повторялись, но парусник продолжал крейсировать переменными курсами на некотором расстоянии от подводной лодки. И парусник и сигналы показались командиру подозрительными, и в 22 часа после двухчасового ожидания он повернул и под электромотором начал медленно отходить от берега. В 22 ч 55 мин на расстоянии около 2 км (11 каб.), на курсовом угле около 20° левого борта был замечен корабль. При свете ярких зарниц можно было различить подводную лодку в надводном положении, делавшую сигналы по азбуке Морзе. Из-за темноты подводная атака была невозможна, ввиду чего командир погрузился на 24 м (78,7 фут.) и затем взял курс на Варну. 19 августа U-33 пришла в Варну. Там она получила приказание на обратном пути в Босфор выйти в операцию против главных русских сил, присутствие которых предполагалось в районе квадратов 561 до 310. Помимо неприятельских подводных лодок, атаковать которые было невозможно, U-33 никого не встретила и 23 августа вошла в Босфор (черт. 20).
Черт. 20. Операция германских подводных лодок на Черном море в августе 1916 г.
Оживленную деятельность русских дредноутов, их хорошее обеспечение против атак подводных лодок и тактику эскадренных миноносцев следует объяснить вступлением в командование Черноморским флотом в качестве преемника адмирала Эбергарда нового молодого и энергичного командующего, вице-адмирала Колчака, назначенного в июле 1916 г. По-видимому, под его влиянием усилилась и деятельность эскадренных миноносцев перед Босфором. 14 и 16 августа у Босфора показались 2 эскадренных миноносца, которые, очевидно, имели задачей выяснение направления морских коммуникаций. Они удалились отчасти вследствие обстрела их с береговых батарей, отчасти вследствие воздушных атак на них. Несколько дней спустя они снова появились перед Босфором, так что пришлось прекратить судоходство. Таким образом, сношения с Зунгулдаком были крайне стеснены, и доставка угля была очень ограничена. Опять сильно чувствовалась нехватка угля. Шахты бурого угля в Беклеме на Черном море поставляли ежедневно всего 20 т угля; соответствующей организацией несомненно можно было во много раз увеличить эту добычу. Сооружение полевой железной дороги для доставки этого угля в Золотой Рог было закончено 12 августа, и, таким образом, затруднений с доставкой угля не могло быть ввиду возможности пропускать ежедневно 2 поезда и доставлять 80 т. Вследствие недостатка угля командованию флота пришлось временно отказаться от своей доли в угле, прибывавшем из Германии. Ввиду того что дарданелльский фарватер был теперь достаточно безопасен для входа и выхода подводных лодок, являлось возможным направить на восток подводные лодки, предназначенные для усиления Средиземноморской дивизии. UB-42, UB-44 и UB-45 вышли 3 августа из Полы в Дарданеллы. UB-42 (капитан-лейтенант Вернике) 14 августа после благополучного плавания прибыла на пост Херзингштанд и была проведена лоцманом через заграждения; 16 августа подводная лодка встала на якорь в Золотом Роге. UB-45 (капитан-лейтенант Палис) без особых приключений, если не считать встреченной свежей погоды при силе ветра в 9 баллов, прибыла на пост Херзингштанд 10 августа и была также проведена через заграждения; 12 августа она прибыла в Константинополь. UB-44 (лейтенант Вегнер) не достигла места назначения: германский морской атташе в Афинах сообщал, что, по газетным сведениям, 8 августа в 6 милях от Паксоса английский миноносец 368 потопил подводную лодку глубинной бомбой, причем никто не был спасен. Ввиду того что подводная лодка UB-44 пропала без вести, это сообщение, очевидно, относилось к ней. И позднее судьба этой подводной лодки так и осталась невыясненной.
U-38 (капитан-лейтенант Валентинер) вышла 11 августа из Константинополя в Полу и, таким образом, выбыла из состава Средиземноморской дивизии. Свободный ход и выход по недавно еще полному мин фарватеру были результатом планомерной воздушной разведки и самоотверженной работы дивизии тральщиков дарданелльской крепости.
Малая подводная лодка UB-7 (старший лейтенант Лютиоган) вышла 20 августа для операций в западной части Черного моря. У входа в Босфор она заметила неприятельскую подводную лодку, за которой UB-7 следила в течение нескольких часов, находясь в подводном положении. 21 августа в 8 ч 30 мин удалось, наконец, произвести атаку, но, к сожалению, обе выпущенные торпеды не попали в цель. UB-7 пришлось вернуться для приемки торпед, после чего она снова вышла на позицию у Севастополя (черт. 20). Здесь она держалась с 27 по 31 августа и наблюдала оживленное движение эскадренных миноносцев. 30 августа UB-7 заметила отряд тральщиков. Намеченная атака самого большого корабля не удалась: с юга показался русский дредноут в сопровождении 4 эскадренных миноносцев. Атака на дредноут не могла быть произведена, так как подводная лодка при небольшой скорости ее хода не имела возможности сблизиться более чем на 1100 м (6 каб.), а дальность стрельбы ее торпедой не превышала 800 м (4,4 каб.). 31 августа UB-7 подрывными патронами потопила небольшой парусник с грузом соли. Затем UB-7 пришла в Варну и 2 сентября встала на якорь в Евксинограде.
В тот же день, что и UB-7, в море вышла UB-45 для операций против неприятельского судоходства в восточной части Черного моря (у армянского и кавказского побережий). После захода в «Самсун» 29 августа подводная лодка на рассвете подошла к трапезондскому рейду (черт. 20). У берега она заметила многочисленные пароходы, стоявшие в несколько рядов на якоре. Командир, считаясь с возможностью наличия мин у такой важной базы, как Трапезонд, оставался в расстоянии 1 мили от пароходов и в 14 ч выпустил торпеду с ножницами. Пароходы, проектируясь один за другим, представляли собой длинную цель. Через 5 минут после выстрела на подводной лодке был слышен взрыв. Тем временем подошел дозорный эскадренный миноносец, открывший по подводной лодке огонь и сбрасывавший противолодочные бомбы. UB-45 слышала в продолжение 1¼ часа много взрывов различной силы. В 15 ч 55 мин командир решил осмотреться, но безошибочно установить результаты выстрела ему не удалось; затем UB-45 перенесла район своих операций к Поти. 31 августа она увидела здесь 2 парохода, шедших в Батумин Головной пароход был обстрелян артиллерийским огнем с дистанции от 4 до 1,2 км (22—7 каб.); после неудачной попытки скрыться ему пришлось застопорить машины. После спуска шлюпок пароход был потоплен торпедой; он оказался итальянским пароходом «Тевере» («Tevere») в 2660 т вместимостью, использовавшимся в качестве русского военного транспорта. Второй пароход ушел в гавань Поти. Наблюдения подводной лодки показали, что в гавани стоят еще и другие пароходы. Ночью они вышли в море, но UB-45 находилась на позиции, неудобной для атаки. После этого она снова направилась к Трапезонду. 2 сентября обстановка была такая же, как и 29 августа. В 9 ч подводная лодка снова с большой дистанции выпустила торпеду по группе пароходов; через 4 минуты 50 секунд был услышан взрыв. Командир заметил только облако дыма, поднявшееся над пароходом. Вследствие появления эскадренного миноносца UB-45 погрузилась на 40 м (131 фут) и отошла от берега; в подводном положении подводная лодка услышала рядом с собой три очень сильных взрыва. Однако в 9 ч 49 мин командиру удалось выпустить и последнюю торпеду в группу пароходов. Через 5 минут был отчетливо слышен взрыв. Наблюдение было невозможным из-за обстрела и сбрасывания бомб эскадренными миноносцами. 6 сентября UB-45 вернулась в Константинополь.
102
Русское командование было предупреждено о готовящемся налете дирижабля на Севастополь, но своевременно узнало о его гибели. —