Все эти мысли пронеслись в голове министра ураганом: на долгие философствования у него сейчас просто не было времени. А решение принимать, как ни крути, ему.
– Готовимся к обороне. Через несколько минут толпа и те, кто ее ведет, будут здесь. А нам надо продержаться до прибытия вертолета АПБР.
– Если с ними Измененные, они могут сбить вертолет, – заметил Раф.
– Стало быть, наша задача – не позволить им это.
– Как?
В глазах кинетика мелькнуло легкое замешательство. Он знал, что министр вколол себе кровь Измененного, но не знал какого, и это его нервировало: такие, как он, привыкли все контролировать. А еще его наверняка нервировало то, что он оказался в зависимости от человека: не зная, что делать, и не чувствуя в себе и своих немногочисленных соратниках способности противостоять фантому-охотнику, не мог он и сбежать, несмотря на явное желание это сделать. Но приказ Посвященного не оставлял ему выбора: только защищать «объект» (министра) до последнего вздоха.
Министр, в общем-то, тоже не сказать чтоб четко знал, что делать. Жаль, что он не успел приехать на работу: комплекс зданий на Фрунзенской набережной всяко лучше приспособлен для обороны, чем его дом напротив Терлецкого лесопарка, да и охраны там хватает. А здесь лишь трое людей да четверо боевых Измененных – вот и вся его невеликая армия. В целом, внушительно, конечно, и не так много ситуаций, с которыми эти семеро не справились бы. Но вот сейчас, похоже, как раз тот самый случай – безумная, жаждущая крови толпа, Измененные и фантом-охотник.
Шум, между тем, все ближе. На то, чтобы организовать свое маленькое войско на охрану окон первого этажа и снабдить охранников-людей пси-блокираторами, времени много не понадобилось, а больше тут, похоже, ничего не сделаешь.
Пахомов лихорадочно думал. Измененных четверо – кинетик Раф, пиромант Зик, пьющий жизнь Ван и щитовик Ант. Ну, щитовика можно отрядить на защиту подлетающего вертолета, если, конечно, он способен поставить свой силовой экран на большом расстоянии. Остальные только для боя здесь. Впрочем, тут министр мрачно усмехнулся, пару козырей в рукаве он все же заначил. Главное, их грамотно разыграть… И кстати, на сей счет как раз есть идея. Судя по громкости голосов, толпа вот-вот вынырнет из-за деревьев…
– Ант, – обратился Пахомов к щитовику, – прикроете меня? Я выйду на балкон.
– Я бы не советовал, – нахмурился Измененный. – Это опасно.
– Я знаю, – коротко ответил министр, подавив в себе вспышку раздражения: Измененные Посвященного – не человеческая охрана, и просто рявкнуть: «Исполнять!» с ними не вариант. – И тем не менее это необходимо. Рома! – окликнул он одного из охранников, который с автоматом в руках шел на свою позицию. – «Соня» у тебя здесь?
– Так точно!
Пахомов удовлетворенно кивнул:
– Тащи сюда и идем со мной к балкону, объясню задачу… Да, и Вана позови, он будет нужен.
План в голове министра формировался стремительно и вроде бы на пустом месте. Кого-то подобная пиковая ситуация могла бы вогнать в полный ступор, но только не Вадима Юрьевича Пахомова: его мышление, наоборот, в таких случаях делалось острым, словно самурайская катана.
Сказать, что Пахомов был уверен в своем плане, – значило бы сильно погрешить против истины. Правда, если бы он просто дал своей маленькой армии приказ держать пассивную оборону – скорее всего, она была бы обречена на провал. По большому счету, он ничего не терял, а вот приобрести мог многое. И все же выйти на балкон под взгляды разъяренной и готовой убивать многосотенной толпы, как раз подошедшей к его дому, стоило Вадиму Юрьевичу немалого внутреннего усилия. Один щитовик – то еще прикрытие. Найдись среди Измененных врага «глушитель» или хотя бы боевой Измененный посильнее Анта – и все, сливай воду, заказывай венки. Но министр был не из «пиджаков», ему в свое время пришлось понюхать пороху в горячих точках и вставать в атаку под огнем. Помнишь, как ты это делал, министр? Давай вспоминай – самое время. Сейчас почти как тогда, разве что ответственности больше.