— У тебя тогда было очень красивое платье, — буркнул Саша, только для того, чтобы что-то ответить.
— Когда?
— Когда ты вошла.
Света нахмурилась и больше разговора не поддерживала.
Отец Евгений оказался немолодым сухощавым человеком. Свете он почему-то не понравился сразу. Какая-то отстраненная строгость сквозила во всем его облике.
— Отец Евгений, — почтительно начал Саша после приветствий и знакомства, — мы разобрались с вашими проблемами. Скорее всего это обыкновенное вредительство с целью дискредитации православной церкви.
Отец Евгений деловито перекрестился и жестом пригласил гостей садиться.
— Сейчас наши сотрудники устанавливают на вашей территории аппаратуру, — продолжал Саша. — С ее помощью, я надеюсь, мы прекратим это вредное вмешательство.
— Как велика ваша надежда? — довольно сухо, как показалось Свете, спросил священник.
— Я уверен в успехе, — твердо ответил Саша.
— Бог в помощь, — отозвался отец Евгений.
Света сидела рядом с Сашей, чувствуя ужасную неловкость. Ей казалось, что острые строгие глаза священника смотрят на нее с осуждением.
— Благое дело вы затеяли. — Отец Евгений смотрел куда-то в стену, поверх их голов. Голос его стал мягче и тише. — Доброе дело. — Саша почтительно молчал. Света смотрела в пол. — Душа безгрешная достойна спасения. — «О чем это он?» — подумали оба. — Но что вы станете делать с Антихристом в теле человеческом? Ибо пришел час, и явился он на свет… «Одно горе прошло; вот идут за ним еще два горя»…
Пока Саша устанавливал аппаратуру вокруг часовни, Света бестолково бродила по кладбищу. Странные слова отца Евгения не давали ей покоя.
— Как ты думаешь, о чем это он говорил? — спросила она Сашу, когда тот окончил работу и подошел, вытирая руки.
— Не знаю.
— А спросить что — неудобно?
— Да вроде…
— Самойлов, а какого черта ты меня ведьмой заделал? — вдруг рассердилась Света. — Я там сидела у этого твоего Евгения и чувствовала себя полной дурой. Так и казалось, что он меня сейчас выставит с позором. Ведьмам в церковь вход воспрещен!
— Но тебе же никто ничего не сказал… — спокойно отреагировал Саша. — И к тому же, знаешь, Светило, ты со своими претензиями на меня не наезжай. Я уже и сам толком не понимаю, что здесь я наворотил, а что — твои штучки! А еще я думаю, все, что сделано — неспроста. Здесь как игра, понимаешь? Смотри по сторонам и ищи подсказки.
— Тоже мне — «Ключи от форта Байярд»… — передразнила Света, но Саша не стал слушать. Он быстро пошел вперед, обернулся и неожиданно ласково позвал:
— Пошли, ведьмочка, нам пора.
Света шла к выходу с кладбища, отставая от Саши на два-три шага, и злилась. Злилась попеременно то на себя, то на Сашу. На удивление, к Виталию она сейчас не испытывала никаких чувств. Ну, то есть вообще — ничего. Ноль. Виталий Николаевич Антонов, словно злой дядька из поучительной детской книжки, остался в своем книжном переплете, засунутый на самую дальнюю полку самой провинциальной библиотеки.
Я даже могу подойти и, не испытывая ни малейшего разочарования, перелистать эту книжку еще раз, ненадолго останавливаясь на самых забавных местах… Вот Прага. Два часа ночи. Мы только что приехали и ужасно хотим есть. Малюсенькое кафе, в котором нам выдали по тарелке сосисок с капустой и по представительской кружке настоящего чешского пива. Уж сколько потом было съедено-переедено, а вкуснее этих сосисок ничего не помню… Или наш отдых в Калифорнии. Первым делом мы купили себе по паре белых шорт и две одинаковые футболки с нарисованным неизвестным зверем. Всю дорогу Виталий упорно называл его слоном. А мне он почему-то казался опоссумом. Продавщица предлагала нам разные рисунки, но Виталий долго и серьезно объяснял ей, что мы с ним — близнецы и поклялись нашей матушке до конца своих дней носить одинаковую одежду. А потом мы целую неделю валяли дурака (дураков?) на пляже, пили дрянное белое вино (в Америке вообще проблема с хорошими винами) и каждую ночь ходили купаться… Забавная книжка. И вовсе не поучительная.
Сашка прав. Этот мир мы с ним делали вместе. И эта странная штука с отцом — наверняка мое творчество… Света на секунду остановилась и зажмурилась, стараясь отогнать эти мысли. Не надо об этом думать. Не надо. Хотя я, кажется, догадываюсь, откуда пришла эта идея. Компания «Alternative Servise», не так ли? Идиллическая картинка нашего несостоявшегося семейного счастья: мама, папа и я — на даче. Мой незнакомый муж и толстенький ребенок. Да-а, видно, прочно засело в сознании. И вот таким образом всплыло… Хватит, хватит. Не трави себя.
— А ведь ты знаешь, — Саша вдруг остановился, — ты все правильно спросила.
— Что я правильно спросила? — За своими мыслями Света давно позабыла, о чем шла речь.
— Почему ты стала ведьмой.
— Ну и…
— Светило, да это же элементарно! — Саша даже немного попрыгал на месте от радости.
— Чего ты скачешь? Стань и спокойно расскажи.
— Мы хотим спасти ребенка. ЗДЕСЬ. Так?
— Да, так, так, говори уже!
— Мы прибываем сюда, в этот мир… — Саша актерствовал. Он ходил вокруг Светы широкими кругами и сильно размахивал руками. — И что мы видим? Что я здесь — командир боевого отделения Управления гражданской безопасности. Это значит, у нас есть все возможности, чтобы ребенка освободить! Но мы не знаем… чего?
— Мы не знаем, где он находится, — послушно закончила цепь Сашиных рассуждений Света, у которой от его перемещений начала кружиться голова.
— Правильно! — Почему-то обрадовался Саша, снова подпрыгивая. — А для этого… А для этого у нас есть дипломированная ведьма Жукова Светлана Вениаминовна! Вот она нам и скажет, где прячут мальчишку!
— Я?! Но почему…
— Стандартный закон построения сказки, — пожимая плечами, ответил Саша. Вид у него сейчас был, как у братьев Гримм (вместе взятых) сразу после написания «Бременских музыкантов». — Ну, где, где бы мы с тобой его искали? А так — просто, кто-то из нас придумал, что ты — ведьма.
— А почему именно ведьма? А не фея какая-нибудь, например?
— Тебе по образу ведьма больше подходит, — простодушно признался Саша.
— Так. Значит, все-таки, твоих рук дело… — Света прищурилась.
— А как проверишь? — Кажется, я начинаю понимать, почему мне нравится его улыбка. Потому что она простая. И ничего не выражает, кроме хорошего настроения и желания улыбнуться. Мне. — Кстати, а почему бы нам не выяснить прямо сейчас?
— Что?
— Где ребенок. Тогда бы мы уже вечером могли с ребятами обсудить план операции. Света совершенно растерялась.
— И… что мне, по-твоему, делать?
— Не знаю. Ты ведьма, тебе ведьмее… — Оба чуть на траву не попадали от этой Сашиной оговорки.
— Саш, я правда ничего не чувствую, — призналась Света. — И ведьмой себя ни чуточки не ощущаю. Маргарите вон крем хоть дали. А ты меня — приказным порядком — г — Ладно. Попробуем тебе помочь… — Саша задумался, а потом неожиданно спросил:
— Ты есть хочешь?
— Хочу.
— Пошли в магазин, пельменей купим. А за обедом что-нибудь придумаем…
А, ну и что? Магазин как магазин. Колбас, конечно, не пятьдесят сортов. Но с десяток наберется. И в том числе — кажется, символ доисторического социализма! — колбаса «Останкинская», 2 рубля 20 копеек за кило! А перед ценником «спички 1 кор. — 1 коп.». Света чуть не всплакнула.
— Сейчас угощу тебя фирменным блюдом: «пельмени жареные, посамойловски»! — Провозгласил Саша, начиная хлопотать на кухне. Все Светины попытки помочь наткнулись на вполне резонный довод: на кухне такого размера второй человек в принципе не может помогать.
Мужчина на кухне — само по себе экзотично. А я в это время попытаюсь вспомнить, когда в последний раз ела покупные пельмени.
— Тебе со сметаной или с жареным луком? — донеслось с кухни.