— Хочешь, я сварю тебе кофе? — предложил Саша первое, что пришло ему в голову.
— Кофе? — Света нахмурилась, соображая. — Нет, кофе не хочу. А выпить у тебя ничего нет?
— Нет. Но можно сбегать в ларек.
— Нет. Ни в какой ларек мы не побежим. Давай свой кофе.
Принцесса на горошине, подумал Саша, идя на кухню. Как я ее люблю… Странно, но никаких угрызений совести по поводу мгновенно забытой Лены он не испытывал. И даже не пытался оправдываться. Все происходящее казалось настолько естественным… Как хрустальная туфелька, которая была впору одной лишь Золушке, и никому другому. Эх, хорошо в сказке: принц любит Золушку, Золушка любит принца, они преодолевают все преграды и женятся. И живут долго и счастливо. Сказка умалчивает, насколько долго и как счастливо. И кто у них в семье мыл посуду, а кто пылесосил ковер. И сколько у них было детей, и чем они болели, и как они учились. Потому что это уже не сказка.
— Ну, давай поговорим. Попытка номер два. — Света сидела на кровати, облокотившись спиной о стенку, и маленькими глотками пила кофе из большой полосатой кружки.
— Мне не дает покоя то, что сказал отец Евгений, — с готовностью начал Саша.
— Ой, Самойлов, ты просто ерунду какую-то говоришь! При чем здесь какой-то там отец? Я тебе уже говорила и еще раз повторю: это все наше воображение Твое или мое. Скорее всего твое, потому что я ни о чем таком не думала.
— Но я-то — тоже не думал!
— Ну, значит, из подсознания всплыло! В стенку за Светиной спиной постучали.
— Что это? Опять утюг ремонтировать? — спросила Света с издевкой.
— Нет, просто мы, кажется, громко разговариваем. А у них — ребенок маленький, — объяснил Саша.
— Мне кажется, общественные дети не должны реагировать на такой шум, — небрежно заметила Света.
— Какие дети?
— Ну, которые живут в общественных местах. В общежитиях…
— …на вокзалах, на почтах, — закончил Саша. — Слушай, Светило, тебе давно пора в комиссию по правам человека. Добиваться, чтоб крючки в туалетах поставили.
— Слушай, — в тон ему ответила Света, — давай ты все-таки не будешь звать меня Светилом, а?
— В свою очередь, попрошу запомнить, что меня зовут Саша. А по фамилиям мы друг друга в школе называли.
— Хорошо, Саша.
— Хорошо, Света.
Подписав первый пункт договора о взаимном сотрудничестве, стороны обменялись дружественными сигаретами.
— Так вот, что я хочу сказать, — продолжал Саша гораздо тише, чем раньше. — Вполне возможно, что отец Евгений появился в том мире из нашего подсознания. Ладно, пусть. Но я думаю, что не это главное. Главное, что он там появился не случайно. Ты заметила, насколько ТАМ все логично?
— Пожалуй… — кивнула Света.
— Каждая деталь чему-то служит. Все завязано. — Саша вдруг замолчал, словно его осенила какая-то важная мысль.
— Что с тобой?
— Я вспомнил. Вот! Ты не права! В этих мирах не обязательно все только наши выдумки! Откуда же тогда взялся Алексей Иванович?
— Какой Алексей Иванович?
— Ну, карлик этот, в твоем мире, приходил к нам с Валеркой, все уговаривал чего-то, даже угрожал…
— Са-ша! — раздельно произнесла Света. — Ты нормально говоришь или бредишь?
— Да, нормально, нормально! — крикнул Саша, но тут же зажал себе рот ладонью и покосился на стену, ожидая очередных претензий. И продолжал почти шепотом:
— Этот карлик, он был как бы от НИХ.
— От кого? — Света не правильно истолковала Сашин шепот и, испуганно оглянувшись, тоже заговорила тихо.
— Ну, от этих, которым наши души зачем-то понадобились… — Саша произнес эту фразу смущенно. Действительно, получалась какая-то ерунда: я, понимаете ли, путешествую в выдуманный мною же мир. Там появляется странный человечек, который ведет не менее странные разговоры о какой-то сделке, о тысячах душ… Не мертвых — живых. Легче всего предположить, что этот человечек — также плод твоей собственной фантазии. Ладно. Допустим. Но как тогда объяснить все эти перемещения во времени? А воскрешение Антонова? И две смерти моей бабушки? К тому же, как показывает наш последний опыт с возвращением сына Антонова, между мирами гораздо более тесная связь, чем кажется… Ты не помнишь точно, что сказал отец Евгений?
— Не помню… Что-то про Антихриста, кажется…
— Да, да, да… Это в первый раз. А вот уже потом, ночью, когда мы с Лешкой ехали?
— Саш, я не помню. Кто-то родился…
— Нет, нет, стой! — Саша крепко зажмурился. — Не родился, а зачат! Зачат… ммм… зачат в мире смутном… Рожден в горах… снежных… Живет… живет…
— …в жилище убогом! — вспомнила Света.
— Верно! — Саша радостно запрыгал по комнате.
— Чего ты радуешься? Ты что, понимаешь, что это все значит?
— Не знаю, так узнаю! Будем вместе разбираться! В стену опять постучали.
— И как?
— С помощью логики. — Саша сел на кровать рядом со Светой. — Если мы с тобой все правильно вспомнили, получается, что у нас довольно много информации об этом Антихристе.
— Ты всерьез считаешь этот бред информацией?
— Светило… то есть, извини, Света, давай-ка постарайся абстрагироваться от действительности и думай вместе со мной. А то у меня и так мозги набекрень, а тут еще и тебя поминутно надо убеждать! — Саша прокричал это все громким шепотом. Получилось смешно, но убедительно.
— Хорошо. Я постараюсь абстрагироваться.
— Вот, вот, постарайся. Тем более девушке, которая еще недавно ходила с удостоверением профессиональной ведьмы в кармане, это будет сделать совсем просто. — Саша хитро посмотрел на Свету, а затем с отсутствующим видом — на потолок.
— Начнем с начала, — сказала Света, сделав вид, что не заметила Сашиной подначки. — Что там? Зачат в мире смутном? Что это может означать?
— Что угодно, — вынужден был признать Саша. — Сейчас, по-моему, вся земля — смутный мир.
— Нет, нет, Сашка, ты не прав! — Света дернула его за рукав. — То, что у нас происходит, называется не смутный мир, а смутное время! Разница! Ты же сам говорил, что в ТОМ мире все очень логично! Значит, и слова употребляются точно!
— Верно. Подожди, подожди… Ты хочешь сказать, что отец Евгений имел в виду… не Землю?
— Ты еще договорись до того, что твой отец Евгений — инопланетянин! — рассердилась Света.
— Тогда что он имел в виду?
— Господи, какой же ты тупой! — Она произнесла это совсем не обидно. — Сам только и бубнишь, что «наш мир», «твой мир», «мой мир»… — Света попыталась изобразить бубнящего Сашу, выпятив нижнюю челюсть и тряся головой.
— Неужели я действительно такой обаяшка? — поразился Саша.
— Такой, такой. Не отвлекайся. Ты понял, на что я намекаю?
— Ты намекаешь на то, — голосом отличника-первоклашки сказал Саша, — что этот Антихрист зачат там, куда человек путешествовал под аппаратом Поплавского?
— Не человек, а женщина, — поправила его Света.
— Ну, это естественно. Круг поисков сужается.
— Кстати, нет. — Света замотала головой. — Это мы с тобой зря так решили.
— Почему?
— Потому что сделать ТАМ ребенка мог и мужчина. Женщине, двойник которой есть в реальности. А родился он уже ЗДЕСЬ.
— Логично. — Саша с уважением посмотрел на Свету.
— То есть, если мы хотим найти этого Антихриста, нам нужно просто-напросто проверить всех, побывавших под аппаратом на предмет рождения ребенка!
— Просто-напросто, — убитым голосом согласился Саша. — Ты себе представляешь эту работенку?
— А что? Я не думаю, что у них наберется очень много детей.
— А то, что, следуя твоей логике, ребенок может родиться у кого угодно! И как угодно далеко!
— То есть?
— Ну, то есть: я, например, отправляюсь в путешествие. И встречаюсь там с любимой девушкой своего детства. Сплю с ней. — Саша почувствовал, что несмотря на лихость, с которой говорил, щеки его начали гореть. — Потом возвращаюсь и спокойно иду домой. А она через девять месяцев рожает ребенка. Хотя пять лет уже живет в Америке и не замужем.