Подошел врач с машины «Скорой помощи», высокий и широкоплечий парень с сосредоточенным лицом.
—Откройте заднюю дверь, — сказал он резко и категорично. — Мы ее с собой забираем. Вы что, не видите, в каком она состоянии…
—После допроса, может, и заберешь… — невозмутимо ковыряя в редких зубах спичкой, ответил кругломордый очкастый старший лейтенант с переднего сиденья. Он только что пообедал и раздражался оттого, что пришлось здесь остановиться. Он — райотделовский. По сути дела, это происшествие его совсем не касается. Приедет машина ГИБДД, пусть сами разбираются, кого в больницу отпускать, кого допрашивать.
—Мне нужно хотя бы осмотреть ее… — Врач настаивал на своем.
—После допроса и осмотришь… — Мент демонстративно отвернулся, с удовольствием, как любой мелочный человечек, показывая свое «право силы».
Врач упрямо нагнул голову, и на шее у него вздулись синие вены — видно, упрямства и характера ему было не занимать. Он посмотрел на невозмутимого старшего лейтенанта так, что того отчего-то передернуло. И сказал угрожающе, хотя и спокойно:
—Короче, если мне сейчас же не позволят выполнять мою непосредственную работу, я немедленно еду в прокуратуру и пишу заявление.
—Напугал… — усмехнулся старший лейтенант и оглянулся — не слышат ли посторонние их разговор. — Егоров, — громко сказал он в толпу. — Выпусти эту истеричку. Пусть ее там осмотрят.
Водителя трамвая выпустили, и врач, взяв женщину под руку, тут же увел ее в «уазик» «Скорой помощи», где уже сидела женщина с короткой стрижкой. Резко хлопнула дверца. «Скорая помощь» взвыла сиреной, развернулась и поехала по встречной полосе движения через трамвайные пути. Мигалка ехидно показывала ментовскому лейтенанту, что он остался без участников происшествия.
—Ну, попадется он мне где-нибудь… — Лицо врача старший лейтенант хорошо запомнил. Мент не любил лица людей, имеющих свое мнение. Да кто он вообще такой? Врачишка несчастный…
—Ну, попадется мне этот старлей на операцию… — тем временем сказал врач водителю «Скорой помощи». — Я ему аппендикс с яйцами спутаю…
2
В последнее время я вынужден был часто посещать городское управление. Как-то так получалось, что многие мои дела пересекались или шли параллельно с ментовскими. И потому меня здесь уже хорошо знали и даже пропуск не спрашивали. И в этот раз дежурный оказался знакомым. Я приветственно кивнул ему.
— Привет. Я к Лоскуткову.
— Привет, частный сыщик. А у тебя шнурок развязался… — сказал капитан и, не дожидаясь, пока я посмотрю на свои сапоги на замке-«молнии», расхохотался.
Ментовский юмор не знает границ!
Я поднялся по лестнице, прошел в середину коридоpa, стукнул два раза а дверь кабинета майора Лоскуткова и вошел, не дожидаясь приглашения.
— Привет, майор…
Он сегодня, как всегда, суров.
— Здравствуй, майор. Долго же пришлось тебя ждать.
Я посмотрел на него, беззаботный, как утреннее солнышко, хотя погода на улице стояла прескверная — то ли дождь со снегом, то ли излишне мокрый снег, то ли осень кончается, то ли зима начинается — и о беззаботном солнце пора забыть.
— Надо было выписать мне официальную повестку. Тогда бы я явился минута в минуту в соответствии со своей природной пунктуальностью. А во всех других случаях я появляюсь только в свободную минуту. Разницу, господин мент, в этом видишь?
Будь у меня нервы послабее, я обязательно отбил бы себе седалище, упав под рысьим взглядом Лоскуткова на пол.
— Чего надо? — спросил я. — Да еще так срочно… У меня своих забот — в карманы не влазят…
Майор, надо сказать, позвонил мне совсем не вовремя. Я осваивал недавно приобретенный компьютер, учился двумя пальцами набирать текст как можно быстрее и провел за этим занятием несколько часов. Пальцы сильно устали, и тогда я на пару часов занялся другим — принялся раскладывать на экране монитора сложный компьютерный пасьянс. От этого важного дела Лоскутков меня и отвлек. А я, признаться, не люблю, когда меня отвлекают от важных дел.
—Я тебя пригласил как бывшего спецназовца. Консультация требуется.
—У вас что, своего спецназа не хватает?
—У нас нет спецназа ГРУ.
А он льстец. Знает, чем купить отставного бравого вояку, которому весьма даже свойственно чувство гордости за свою предыдущую службу.
— Ну-ну… — Я сел на жесткий стул у стены, сбоку от стола майора. Не люблю садиться напротив, где обычно сажают допрашиваемых. — Чем тебе не понравился спецназ ГРУ?
—Где-то я читал об одном фирменном ударе, которому у вас обучали…
—Ты еще иногда что-то читаешь?
Лоскутков ехидства в моем невинном вопросе не уловил. Он считал нормальным, что у него хронически не хватает времени на то, чтобы хотя бы перелистывать художественную литературу. Обычно, заглянув ко мне домой, он читает только названия книг на корешках.
—Если бы тебе пришлось читать столько бумаг, сколько мне… — Майор вздохнул непритворно.
—Так где ты читал про фирменный удар спецназа ГРУ? Рассказывай… — Я всегда болезненно отношусь к любому обвинению своих войск.
—Проходило в каких-то ориентировках Уже запамятовал когда, но сам факт в голове застрял.
—Компьютером надо пользоваться, — съехидничал я опять.
Компьютер в кабинете Лоскуткова поставили совсем недавно — через пару дней после того, как этой техникой обзавелся я, но он использует его исключительно как печатную машинку. Другого просто не умеет.
—Я уже спрашивал наших компьютерщиков. У них нет таких программ, которые могут проводить подобную выборку. Там только строгий перечень классификации преступлений и поименный архив.