– Мне их разбудить? – спросил я, обернувшись к Чистякову.
– Нет, не надо, пусть пока постоят в таком «замороженном» состоянии. Кстати, Архип, они нас слышат?
– Не беспокойтесь, Вениамин Карлович, они ничего не слышат, они просто крепко спят.
Немного помолчав, как бы собираясь с мыслями и что-то обдумывая, Чистяков на несколько минут ушёл в себя. Когда он поднял на меня глаза, то спросил:
– Архип, скажи мне честно, сколько мне осталось?
– Я думаю, что не больше часа. У вас повреждён позвоночник, поэтому нижнюю половину туловища вы не чувствуете. Кровь я остановил, но внутреннее кровотечение остановить не могу. Сейчас вы не ощущаете боль в месте ранения, но по мере того, как будете терять кровь, ваше сознание начнёт угасать, боль проявится снова, и из раны опять пойдёт кровь. Потом вы потеряете сознание и через несколько минут умрёте.
Чистяков откинул голову на подушку, прикусил губу и заплакал.
– Глупо, как глупо пролетела жизнь! – вырвалось из него вместе со стоном. – Вся жизнь пошла наперекосяк. А как всё славно начиналось!!! Как славно!!!
Потом он перевёл взгляд на меня, оценивающе посмотрел и проговорил:
– Ладно, слушай, не в могилу же мне с собой это уносить. Я являюсь не тем, за кого выдавал себя все эти годы. Да, да, Архип, я не Чистяков! В своё время меня звали Воронцов Павел Михайлович. Я прямой потомок знаменитого дворянского рода. В 1915 году я служил адъютантом у главнокомандующего Северо-Западным фронтом, генерала Алексеева. Во время выполнения задания главкома по доставке секретной депеши в строевые части прифронтовой полосы я со своим охранением попал в засаду и после ранения был пленён. Из плена освободился только в марте 1918 года. Страны, которую я защищал, уже не было, а вступать в ряды разношёрстных выскочек типа Колчака, Врангеля, Юденича я не захотел. До 1924 года жил в Париже. Ты знаешь, я там чувствовал себя даже очень неплохо. Но было одно «но». Я был игрок. Следствием этого порока стал мой крупный проигрыш в казино. Один добрый господин изъявил желание помочь мне, и я согласился на его предложение. Но, как известно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Именно таким путём я был завербован в только что созданную немецкую разведку Абвер. И с 1926 года я снова оказался в России, пардон, в СССР, но уже под фамилией Чистяков. Надо сказать, что в своё время, когда я жил ещё в Париже, я выиграл у одного авантюриста значительную сумму денег. Не имея возможности расплатиться со мной, он предложил мне в обмен на его долг список адресов, по которым в Ленинграде были спрятаны сокровища бывших высокопоставленных царских чиновников, которые они не смогли вывезти из страны. Не знаю, почему, но я поверил ему. Поэтому у меня был свой личный интерес попасть в Россию. Первые десять лет меня никто не трогал, и я уже стал думать, что про меня забыли. Все эти годы я любыми способами собирал информацию о помещениях, в которых были спрятаны клады. На некоторые из них я даже нашёл строительные чертежи, а где их не было, сделал планы помещений собственноручно. Но дальше этого дело с места не сдвинулось. И вот однажды до меня дошёл слух, что в городе появился мальчишка с удивительными способностями, который может видеть сквозь стены. Я загорелся желанием найти его и использовать для своих целей. Но как его найти в миллионном городе? Этому помог один случай. Однажды в городе я случайно встретился с бывшей приятельницей моей матери, баронессой Покровской, ты знаешь её как свою учительницу по магии, Софью Павловну. Софья Павловна в своё время в Петербурге слыла неплохой гадалкой и предсказательницей. Рассказав ей о тебе, я был неслыханно удивлён, что она знает про тебя и знает, что ты находишься в банде Серого. Остальное было делом техники. Я выследил вашу банду, а также увидел, как ты помогаешь им искать на станции нужные вагоны. Дело оставалось за малым: тебя надо было каким-то образом выкрасть из банды. Но оказалось, что ты сам устроил всё наилучшим образом, когда сбежал из квартиры вот этого жулика, – и он лёгким кивком головы указал на Булькина. – Несколько дней я следил за тобой, а потом сделал так, что будто бы мы с тобой случайно встретились, и ты таким образом оказался у меня. Надо сказать, что тебя искал не только я. Искал Серый и вот этот гражданин, но, как ты знаешь, всё обошлось. В тридцать восьмом году, незадолго до начала войны, Ленинградская резидентура Абвера была «расконсервирована», и на меня вышел резидент германской разведки. Сначала передо мной была поставлена задача по минированию сборочного цеха на нашем тракторном заводе, но через десять дней цель моего задания резко изменилась. Мне поручили любой ценой оберегать твою жизнь до особого распоряжения. Также было поручено использовать это время для твоего обучения под руководством агента «Блоха». Каково же было моё удивление, когда в «Блохе» я узнал законспирированного агента немецкой разведки Софью Павловну. С началом войны я ушёл на фронт, но первое, что я сделал, оказавшись на передовой, сдался в плен. В плену меня чуть не расстреляли, но мне удалось убедить лагерное начальство связаться с офицерами разведки, которые в октябре месяце вытащили меня из лагеря. После освобождения меня отправили в Берлин, где у меня состоялась встреча с адмиралом Канарисом. Учитывая то обстоятельство, что фюрер помешан на всём сверхъестественном, а ты относишься именно к такой категории феноменов, мне было поручено доставить тебя на территорию рейха и передать в руки секретного подразделения Аненербе. В помощь мне определили вот этих двух молодцов, Белого и Альбиноса. На самом деле это братья-близнецы обер-лейтенанты Гюнтер и Франк Вюртембергские. У них была русская мать, поэтому они хорошо говорят на русском, и их легко принять за русских солдат, но на самом деле это две «машины для убийства». Я не исключаю, что после выполнения задания они должны были ликвидировать и меня. Поиск кладов не входил в план выполнения моего задания, это было чистой воды самодеятельностью, но ты справился с этим заданием на «отлично».