Он повертел фотоснимок и бросил его на столик.
— Ничем не могу помочь.
Друзья разочарованно переглянулись. Посмотрели немного, как готовятся к съемке. Потом пошли с площадки. И вдруг услышали:
— Постойте, может быть, я смогу вам помочь...
Их окликнул высокий худущий парень в перемазанном красками комбинезоне. В руке он держал малярный валик, с которого стекала алая, как кровь, краска. Оказывается, он слышал краем уха разговор друзей с громогласным помрежем. Парень пояснил:
— Я здесь декоратором. Подрабатываю. Вообще-то студент, но это не важно. А я запомнил девушку эту. Им директор картины деньги сразу после съемки выплачивал. Прямо на площадке. Она и говорит: «Стоило из-за трешки полдня мучиться!» А я ее укорил в шутку: «Эх, девушка! Разве дело в трояке? Это подумайте только — вы в кино снялись! К святому искусству приобщились». А она смерила меня сердитым взглядом и отрезала: «И не подумаю больше сниматься. Обалдеть можно от этих бесконечных пересъемок. Дубль, дубль, дубль!..» И пошла.
— А вы? — азартно спросил Рахимов.
— Что — я? — не понял маляр-студент.
— Вы за ней пошли?
— Нет, декорации пошел ставить.
— Жалко, — вздохнул Васюков. — Жаль, что вы оробели.
— А вы откуда знаете? — парень смутился, покраснел.
— Да я так, в шутку.
— А-а-а!.. Но я к чему рассказываю. Примерно недели через две встречаю ее в сквере. Сидит на скамейке с сигаретой. Вроде ждет кого-то. Я подошел, спрашиваю: ну как, девушка, в кино больше не тянет? Напомнил ей об эпизоде «Женщины и девушки открывают лицо». Она говорит: «Я теперь и без кино проживу. Просто были у меня трудные обстоятельства». Тут к ней подошел мужик. Лет за тридцать ему. Такой же длинный, как я. И худой, но не такой, как я. Физиономия свирепая, а глаза, как у голодного волка. Она сразу же вскочила. А мне даже не по себе стало, так он на меня посмотрел. Хотя я и не трусливого десятка. Он мне, правда, ничего не сказал. Только глянул дурными глазищами. И они пошли.
— Могли бы узнать его?
— Запросто.
Рахимов вынул из кармана фотографию Мансурова.
— Он! — воскликнул парень. — Голову даю на отсечение, — он.
— А куда этот человек и девушка пошли, не заметили? — с замиранием сердца спросил Васюков.
— Там рядом парикмахерская, дамский зал. Девушка вошла, а он на улице остался. Через минуту-другую она вышла. Тот тип меня заметил, сказал что-то девушке, она пожала плечами. Мне неловко стало, и я зашагал по своим делам.
Распрощавшись с симпатичным пареньком, друзья покинули съемочную площадку
— Что скажешь? — поинтересовался Икрам. — Есть кое-что?
— Вроде бы. Валя эта либо очередь занимала, либо...
— Работает в парикмахерской. Заглянула на минутку к подружкам.
— Если бы она там работала, то и осталась бы на работе.
— В некоторых парикмахерских выходные дни по графику, уловил?
Студент-маляр, не подозревая того, оказал опергруппе неоценимую услугу. Валентина Волкова действительно недавно поступила на работу в парикмахерскую. Все остальное было выяснить несложно. Двадцать два года. Одинокая. Имеет на окраине города небольшой домик, доставшийся ей по наследству. Несколько месяцев назад умерла ее мать. В парикмахерской работает маникюршей.
Молоденький лейтенант Пименов, которому было поручено собрать сведения о Валентине Волковой, на словах еще добавил;
— Она красивее, чем на фотографии. Блондинка с голубыми глазами. Заведующая парикмахерской, с которой я беседовал, даже позавидовала. Не успела, говорит, поступить на работу, а за ней уже мужчины гурьбой. Вы, юноша, уже третий по счету. Я ведь не из угрозыска вроде приходил, а как человек имеющий серьезные намерения. Дескать, понравилась мне Валя, ночей не сплю и прочее и тому подобное.
— Молодец, Сеня, — похвалил лейтенанта Махмудов. — А кто еще женихи, не считая тебя, конечно?
— Про первого ничего не сказала, а про второго одно твердила — симпатичный мужчина. Да она, завша эта, в таком возрасте критическом, что для нее все мужчины симпатичные.
Все рассмеялись.
— Лейтенант Пименов, вам и вашим людям — взять под наблюдение Валентину Волкову. Работать аккуратненько, не травмировать. Задача ясна?
— Так точно, ясна! Разрешите выполнять?
— Идите.
Лейтенант вышел, а Махмудов обратился к «Аяксам».
— Итак, что мы знаем, товарищи? «Третий» не знает местонахождения похищенного золота. К сожалению, не знаем этого пока и мы. Главарь банды наверняка знает о гибели Мансурова. Где может быть спрятано золото? Или у Камалова, или у Валентины, которая была подружкой Мансурова. Как видите, сообщники совершенно не доверяли друг другу.