Через полчаса майор Рахимов установил, что у Петрова действительно есть непутевый сын. История с мотоциклом походила на правду. «Другу этого Сеньки, — сообщили из инспекции по делам несовершеннолетних, — и в самом деле купили мотоцикл...»
А в это время Васюков докладывал полковнику:
— Экспертиза показала, что в камере, обнаруженной нами на свалке, было вещество для получения ацетилена, необходимого для газосварочных работ, — карбид. Широкий штуцер изготовлен на токарном станке.
— Лиха беда начало, — удовлетворенно кивнул Махмудов.
В кабинет вошел Рахимов, любезно пропуская впереди себя вихрастого угрюмого паренька лет семнадцати.
— Представляю счастливого владельца мотоцикла. Эксперту даже не понадобилось осматривать баллоны. Владелец утверждает, что ни одно колесо еще не спускало.
— А зачем чинить-то? — ломким баском произнес паренек. — Машина новенькая. У меня мотоцикл-то с той среды.
— Семен Петров друг твой? — поинтересовался Махмудов.
Паренек опасливо глянул на полковника.
— Ну, друг. А что?.. Опять что-нибудь натворил?
— Как звать-то тебя, парень?
— Серега. Сергей Фомин, — поправился он.
— Давал ты Семену водить свой мотоцикл?
— Чо я, чокнутый, что ли? Мотор-то на ограничителе. Тут аккуратно надо. Никому не давал.
— Молодец. Ты, я вижу, парень рассудительный. А твой друг на сей раз ничего такого худого не натворил. Небольшая проверка. Будь здоров.
Едва за Серегой затворилась дверь, Махмудов встал, походил по кабинету.
— Значит, обманывает Петров. Это — раз. А во-вторых, — штуцер.
Он вынул из ящика стола дополнительный штуцер, который был установлен на найденной автокамере.
— Взять бы Петрова за жабры, поднажать!.. — мечтательно произнес Васюков. — Все ясно. Приплел несуществующего племянника, пацана своего впутал. Темнит Петров. Прижать как следует — и расколется...
На этот раз «братья Аяксы» выразили полное единодушие, — Рахимов поддержал друга:
— Дима дело говорит, товарищ полковник. Экспертиза показала, что после обработки на станке штуцер подтачивали напильником. Поискать бы его у Петрова. И еще исследовать его спецодежду, наверняка обнаружится пыльца бронзы.
Фарид Абдурахманович внимательно посмотрел на своих подчиненных.
— Ну, ну. Горячиться не будем. Слушайте, торопыги, сколько раз предупреждал: не спешите с выводами. А Петрова мы, конечно, поспрошаем. Потолковать с ним просто необходимо.
Несмотря на жару, Петров-старший явился в костюме и при галстуке. Полковник Махмудов показал ему рукой, садитесь, мол, и продолжал что-то писать. Георгий Поликарпович обвел взглядом кабинет заместителя главного инженера, осторожно присел на краешек стула. Взгляд его остановился на штуцере, лежащем на письменном столе.
Махмудов поднял голову, перехватил взгляд Петрова.
— Что, Георгий Поликарпович, знакомая вещица? — Он тронул пальцами штуцер. — Объясните, пожалуйста, что это за штуковина?
Петров подержал штуцер на ладони, словно взвешивая.
— Клапан какой-то. Бронзовый.
— Точнее — штуцер. И вот что любопытно: штуцер сей, как выяснилось, изготовлен с помощью вашего слесарного инструмента, на вашем рабочем месте. И что особенно непонятно, на вашей спецодежде экспертиза обнаружила бронзовую пыльцу. Ситуация, складывается серьезная. Вам хорошо известно, что на заводе произошло крупное хищение. А штуцер этот мы обнаружили на камере, брошенной на свалке. А камера эта — самодельная емкость для получения ацетилена. Как это ни печально, но на вас падает подозрение. Улики налицо. Давайте теперь поговорим начистоту. То, что вы работали с камерой в вулканизаторской, вы отрицать, надеюсь, не станете?
Рахимов и Васюков с интересом наблюдали за шефом. Ничего не скажешь, мастер своего дела.
Тем временем полковник продолжал:
— Ни на каком мотоцикле сын ваш, Семен Петров, не ездил и, следовательно, повредить камеру не мог. И насчет племянника вы говорили неправду. Получается, что именно вы изготовили самодельный газовый аппарат. На резаке обнаружены частицы металла, полностью совпадающие по химическому составу с металлом, из которого сделан сейф. Можете ознакомиться с материалами экспертиз... Ну, Георгий Поликарпович, что вам остается сделать?
Петров сидел на стуле, покачивая головой. Он совершенно спокойно выслушал Махмудова, не проявляя при этом никаких эмоций. Со стороны казалось, что он находится в оцепенении.