На правобережье оставалилась лишь последняя половина снарядов, да двое из их отряда для присмотра за имуществом. Егерь с кем-то из ведуновцев.
И тут их везение кончилось.
Огромный силы взрыв, разорвал предутреннюю темень.
— Пиз…ц! — тихо процедил Димон сквозь стиснутые от безсильной злости зубы. — П…ц всем оставленным там снарядам. Половины как и не бывало, — с горечью проговорил он.
— И ребятам нашим там наверняка тоже пи…ц! — тихо повторил кто-то у него за спиной.
Чей это был хмурый голос из темноты было непонятно.
— Видать, как мы не таились, а всё одно заметили, твари.
— Кто там оставался?
— Сёмка Некрас, из наших. Да из ведуновцев Шурка Долгопятый, поисковик.
— Опана! — тихо проговорил Димон. — И что с ними там стряслось, теперь уже не узнаешь, — с горечью проговорил он.
— А вот это уе…ще, ребятки, это уже по наши души, — грустно заметил он.
За последним свернувшим в заросшую высоким камышом протоку плотом, со сложенным на нём невысоким штабелем снарядов, выворачивая прямо на замаскированную на мысу протоки двухорудийную батарею, разворачивалась против течения большая речная лодья. Весёленький голубой флажок Речной Стражи Амазонии на верхушке высокой центральной мачты, весело трепыхался на утреннем ветерке под первыми лучами восходящего солнца.
Похоже, это было единственное веселье, что обещало им сегодняшнее утро.
— Ну ка! — Димон склонился к прицелу своего орудия. — Посмотрим как эта машинка работает, — с хищной ухмылкой посмотрел он сквозь прицел на лодью. — Давно хотел пострелять. Сейчас и постреляем. Заряжай! — тихо прошипел он за спину.
А вы ребята, — бросил он егерям, сгрудившимся за спиной. — Попробуйте целиться через ствол. Двое к орудию, остальные быстро в лагерь, грузитесь.
Готовы?
Пли!
Бля….дь! Мимо! Ещё!
Пли!
Бл. дь! Мимо! Заряжай! Пли!
Бл…дь! Мимо!
Ёпрть! — шарахнулся он в сторону, под защиту щита орудия. — Многозарядный стреломёт накрыл, тварь такая!
Димона даже в ажиотаже боя пробил холодный пот. Залп десятизарядного стационарного стреломёта, вдруг оказавшегося на патрульной лодье, густо накрыл их батарею.
— Заряжай! — гаркнул он не оборачиваясь. — Совсем рядом, тварь! Счас мы ей покажем табличные триста метров, — радостно заорал он.
— Заряжай! — снова заорал он, не услышав сзади никакого отклика.
За его спиной лежали лишь мёртвые. Один егерь из расчёта второго орудия и его подносчик снарядов, Сёмка Кривой. Все мёртвые. Второй залп десятизарядного арбалета положил почти всех. И пропал куда-то десятник Витька.
Метнувшись к ящику со снарядами, Димон загнал снаряд в орудие и практически не целясь выстрелил.
— А-а! Есть! Мачту сбил! — Его радостный вопль наверняка слышали на уже чуть ли не к самому берегу подошедшей лодье.
Резко вильнув, лодья отвалила в сторону, обратно к основному руслу реки. И не останавливаясь, торопливо виляя, чтобы сбить прицел, быстро скрылась за далеко выступающим в реку острым мысом соседнего островка.
Вслед Димон только и успел что пару раз стрельнуть. Эффект от его выстрелов был… Если не выражаться матом, то аналогичный всем предыдущим. Никакой.
— Уходят! — Димон устало вытер испарину с лица. — Слава Богу! С нашей то меткостью мы и с двух шагов бы не попали. И чего испугались? — невесело ухмыльнулся он. — Козлы! — вынес он окончательный вердикт.
Батарея фактически была уничтожена. Парой залпов многозарядного арбалета с близко подошедшей к берегу лодьи патруля, выкосило всех. Из четырёх бывших здесь только что человек, в живых остался лишь Димон, да пропал куда-то Витёк, ещё буквально несколько минут назад сам стрелявший из второго орудия.
— Слышь, Димон.
Тихо подошедший сзади пропавший Витёк, тронул за плечо устало сидящего на колесе орудия Димона.
— Глянь, — протянул он ему какую-то размочаленную верёвку.
— Что это? — тупо спросил Димон. Сил даже на то, чтобы хотя бы поинтересоваться куда это во время боя тот пропал и обложить его матом, у него не было.
— Это канат, которым были скреплены снопы у последнего плота, что вёз снаряды.
— И что? — тупо уставился на него смертельно уставший Димон. — Говори толком.
— Нет у нас больше тех снарядов, — тихо проговорил Витёк. — Все снаряды где-то на дне, а на поверхности плавают одни лишь остатки плота.
— Ничего не замечаешь? — снова ткнул он ему под нос связанные в толстую верёвку стебли камыша.