— С такими темпами он ни о чём с ней не договорится, — продолжила небрежно Маня, начиная одновременно чувствовать лёгкую неуверенность, видя, что медведица сразу не послала Сидора куда подальше, а продолжает внимательно его слушать, да иногда согласно порыкивает, кивая большой лохматой головой.
— Ну вот, — расстроено закончила Маня. — Договорились!
И действительно, судя по довольной ухмылке направился обратно к ним Сидора, насмешливо глядевшего на Маню, Сидор добился всё же своего, выторговав у медведицы какие-то свои условия.
— Ну готовься, — насмешливо крикнул он Мане, как только они вместе с Катенькой, приблизились к стоящим на сухом речном берегу товарищам. — Мы договорились. Теперь дело только за тобой. Ставь мишек на работы, тех, что пришлёт Катенька, а нужные места я укажу.
— Э-э, — перебивая друг друга, тут же поинтересовались Корней с профессором. — А как же тебе это удалось?
— Да элементарно, — пожав плечами, недоумённо ответил им Сидор, глядя на них чистым и невинным взглядом. — Я попросил, она согласилась.
— Ты чё, гад, издеваешься, — аж зашипела от возмущения Маня. — Отвечай, мерзавец, чем ты так ублаготворил Катеньку, что она тебе дала добро, а со мной даже разговаривать не стала?
— К женщине, Маня, подход нужен, — насмешливо заметил Сидор и насвистывая какой-то весёлый мотивчик, отправился следом за медведицей, уже скрывшейся в прибрежных зарослях.
— Нет, ну вы видели этого мерзавца, — возмущённо зашипела Маня, глядя в спину безмятежно удалявшегося куда-то Сидора. — К женщине, видите ли, подход нужен. А то я не знаю, какой подход нужен к женщине. Я ему что, не женщина, — перевела она возмущённый взгляд на ухмыляющихся Корнея с профессором.
— Ты, Маня, не кипятись, — попытался успокоить её Корней, глядя на разобиженную Маню. — У него с Катенькой, явно какие-то свои отношения сложились. Так что выбрось эти обиды из головы и оставь Сидора в покое. Ну знает он, как надо с ней разговаривать. Ну и что.
— Ну и то, — недовольно пробурчала Маня, уже немного успокоившись. — Он поговорил, ему и ладно. А мне теперь двадцать медвежьих групп определять по местам, что он укажет. А это возни, сколько же, — Маня озадаченно прикусила губу. — Можно подумать, что у меня иной работы нет. В банке вот, только появись, как сразу проходу не дают. Всем что-то надо.
— Оптимистка, — хмыкнул профессор, насмешливо посмотрев на неё.
— Что это ты имеешь в виду, прохвессор, — тут же насторожилась Маня, посмотрев на него угрожающим взглядом.
— Ты что, Сидора нашего не знаешь? — улыбнулся безмятежно тот. — Готовься к приёму групп медведей ещё и на другие участки. А что? — безмятежно посмотрел он на беззвучно раскрывающую рот Маню, от возмущения не знающую что и сказать. — если я не ошибаюсь, то помимо всех двадцати положенных нам рек, он чего-нибудь ещё наверняка присмотрел. Тем более что с Головой у него предварительная договорённость была.
— Давай поторопимся, — кивнул он в спину уже отошедшего на изрядное расстояние Сидора. — А то вильнёт куда в сторону, ищи его и майся потом неизвестностью, что он там ещё такого задумал.
Если бы взгляды людей могли зажигать огонь, то наш бедняга Сидор давно бы уже сгорел без сухого остатка. По крайней мере именно так он понимал горящие нетерпением глаза друзей на всём протяжении пути с речки домой нетерпеливо жгущих ему спину. За это время он наверное раз пять споткнулся на ровном месте под любопытными, нетерпеливыми, горящими возбуждением глазами, но стоически выдержал сие нечеловеческое испытание и мужественно дотерпел до дверей родной землянки.
Поставив на керогаз закопченный чайник, он с довольным, независимым видом устроился за столом напротив нетерпеливо пожирающих его глазами друзей и, ожидая пока в чайнике закипит поставленная на огонь вода, с безмятежным видом уставился прямо на них.
Если бы взглядом можно было убить, он сейчас второй раз бы сгорел до тла. Но поскольку, исключительно по дружбе, устроившаяся напротив компашка из Маши с профессором и Корнеем сладостный процесс сидорова убийства решили отложить на потом, ему молчаливо разрешено было дать возможность реабилитироваться:
— Ну ладно Сидор, — профессор нетерпеливо поёрзал на скамье, стрельнув по нему нетерпеливым взглядом, — колись, шельмец. Чем ты так Катеньку заинтересовал, что она безропотно стала помогать тебе во всех наших начинаниях? Твоих начинаниях, — сердито ткнул он ему прямо в лицо указательным пальцем. — Да ещё фактически нахаляву.