Однако подозрения британцев были не вполне безосновательны. Другой жертвой падения «Каталины» стал Г. Д. Марсиль — офицер разведки движения «Свободная Франция» по кличке Кламорган, выполнявший задание Управления специальных операций (УСО) — британской разведывательно-диверсионной службы, действовавшей на территории врага.
При Марсиле были его записная книжка и документ, написанный по-французски и датированный 22 сентября, где упоминалось (правда, расплывчато) о будущей британской атаке в Северной Африке. Перехваченные и расшифрованные вражеские радиограммы свидетельствовали, что эта информация действительно попала к немцам: «Со всех документов, включавших в себя список важных лиц [т. е. агентов] в Северной Африке и, возможно, сведения о действующих там наших организациях, были, как и с записной книжки, сняты фотокопии и переданы в руки противника». Неназванный итальянский агент, получив копии документов, передал их немцам, которые ошибочно сочли информацию «не более важной, чем любые прочие разведданные». Возможно, немцы также заподозрили, что документы «были нарочно подложены для дезинформации».
Итак, воды Атлантики подарили немцам важный источник военных сведений; к счастью, они не оценили его значения. «Это показывало, что испанцы передают немцам свои находки, — в этом плане на них можно было положиться и попытаться извлечь выгоду из такого далеко не нейтрального поведения». Забрезжила возможность проложить весьма хитроумный путь в немецкие головы, забросить в воду весьма соблазнительную мушку.
Инцидент, который взволновал руководителей разведывательных служб, дал пищу причудливому уму-штопору одного офицера разведки. Ум принадлежал Чарльзу Кристоферу Чамли, двадцатипятилетнему капитану Королевских ВВС, прикомандированному к службе контрразведки МИ-5. Чамли, будучи чудаком из чудаков, был вместе с тем чрезвычайно эффективным бойцом в этой странной и запутанной войне. Чамли смотрел на мир сквозь толстые линзы очков и был обладателем замечательных шестидюймовых вощеных усов с острыми кончиками. Рост его составлял около 190 сантиметров, обувь он носил 47-го размера, любая униформа, казалось, была ему мала, и ходил он странной подпрыгивающей походкой, «поднимая при каждом шаге носки».
Чарльз Чамли, офицер Королевских ВВС, прикомандированный к службе контрразведки МИ-5, чей «ум-штопор» первым породил идею использовать труп для обмана немцев.
Чамли мечтал о приключениях. Еще подростком, учась в Канфордской частной школе в Дорсете, он вступил в Общество школьников-первопроходцев и участвовал в экспедициях в Финляндию и на Ньюфаундленд, целью которых было нанесение на карту неисследованных территорий. Живя в палатке, он питался мятным печеньем «Кендал», открыл новый вид землеройки после того, как животное умерло в его спальном мешке, и наслаждался каждой минутой. Он изучал географию в Оксфорде, поступил в офицерский учебный корпус и в 1938 году безуспешно пытался попасть на службу в Судан. Затем он недолго проработал дипломатическим курьером, что для многих служило ступенькой к службе в разведке. Самым известным из предков Чамли был его дед по матери Чарльз Лейланд, подаривший миру кипарис Лейланда (лейландию) — источник бесконечных пригородных споров о высоте живых изгородей. Чамли рисовал себе в мечтах более славное будущее: он хотел стать либо разведчиком, либо военным, либо, на худой конец, колониальным служащим в какой-нибудь далекой экзотической стране. Его брат Ричард погиб под Дюнкерком, что еще больше укрепило стремление Чарльза к действиям, к сильным переживаниям и его готовность, если надо, принять героическую смерть.
У Чамли была душа авантюриста, но не было ни соответствующего его жажде приключений тела, ни удачи. В ноябре 1939 года он получил звание лейтенанта авиации, но из-за слабого зрения ему не суждено было управлять самолетом, пусть даже нашлась бы кабина по его росту. По словам его сестры, «это было для него страшным ударом». И вот вместо того, чтобы героически взмывать в небеса, Чамли был вынужден на все военные годы засунуть свои длинные ноги под письменный стол. Это могло бы подкосить человека более слабого, но Чамли все свое воображение и всю энергию отдал секретной работе.
В 1942 году, получив звание капитана авиации (на временной основе), он был прикомандирован отделом разведки и безопасности Королевских ВВС к службе контрразведки МИ-5. Начальник МИ-5 Томми Арджилл Робертсон, известный под акронимом Тар и возглавлявший отдел британской разведки B1A, который непосредственно занимался захваченными вражескими шпионами и двойными агентами, взял Чамли на службу как «человека идей» и отзывался о нем как о личности «необычайной и очаровательной». В свободное время Чамли реставрировал старинные автомобили, изучал особенности спаривания насекомых и охотился на куропаток с помощью револьвера. Он был учтив и корректен, почти патологически застенчив и скрытен. На Уайтхолле и в его окрестностях он обращал на себя внимание: размахивал руками, когда был оживлен, и подскакивал при ходьбе, как большая, не умеющая летать, близорукая птица. Но, при всех своих странностях, Чамли был выдающимся мыслителем в области разведки.
Некоторые из идей Чамли были нелепы до чрезвычайности. Это был, по словам его товарища по секретной службе, «один из тех тонких и изобретательных умов, что беспрерывно извергают фантастические идеи, по большей части слишком оригинальные, чтобы быть осуществимыми, или слишком замысловатые, чтобы быть эффективными, но временами великолепные в своей простоте». Роль Чамли, подобно роли Яна Флеминга в военно-морской разведке, состояла в том, чтобы воображать невообразимое и добывать таким способом правду. По официальной должности он был секретарем сверхсекретного комитета XX, или комитета «Двадцать» — группы, руководившей использованием двойных агентов, само название которой намекало на обман[2] (возможно, здесь имеется также ироническая отсылка к чаплиновскому фильму «Великий диктатор», выпущенному на экраны в 1940 году, герой которого действует под флагом со знаком XX, напоминающим свастику). Под председательством Джона Мастермана, сухого и аскетичного оксфордского профессора, комитет «Двадцать» собирался каждый четверг в помещении МИ-5 по адресу Сент-Джеймс-стрит, 58 обсуждать действия системы двойных агентов, которой руководил «Тар» Робертсон, и рассматривать новые планы обмана и дезинформации, позволяющие эффективно воздействовать на врага. В комитет входили представители флотской, армейской и авиационной разведки, а также службы безопасности МИ-5 (занимавшейся, в частности, контрразведкой) и службы внешней разведки МИ-6, известной также под аббревиатурой SIS. Как секретарь и представитель МИ-5 на этих еженедельных встречах «невидимок» высокого ранга Чамли был осведомлен о некоторых самых секретных военных планах. В частности, он читал составленный в 1939 году Годфри и Флемингом меморандум, содержавший «не самое аппетитное» предложение об использовании трупа для дезинформации противника. Последствия падения «Каталины» близ Кадиса показали, что такой план может сработать.
31 октября 1942 года, всего через месяц после обнаружения тела лейтенанта Тернера на испанском берегу, Чамли представил комитету «Двадцать» свой собственный план под кодовым названием «Троянский конь», который он описал как «способ ввести врага в заблуждение, подбросив ему совершенно секретные документы». По существу, это был расширенный вариант сценария из «форельного меморандума»:
Взять тело в какой-либо из лондонских больниц (обычная цена в мирное время — 10 фунтов) и надеть на него армейскую, флотскую или авиационную форму с соответствующими знаками различия. Легкие наполнить водой, документы положить во внутренний карман. Затем сбросить тело в море с самолета береговой охраны в подходящей точке, откуда морские течения должны вынести труп на берег, контролируемый противником. После его обнаружения противник, скорее всего, предположит, что тот или иной наш самолет либо был сбит, либо потерпел крушение и что это один из пассажиров. Хотя невозможно быть уверенными, что «курьер» попадет куда надо, информация в виде документов, если все пройдет удачно, может быть намного более секретной, чем та, которую удалось бы внедрить по обычным каналам B1A.