Видя по моему непроницаемому лицу, что чужие проблемы меня, мягко говоря, мало волнуют на данный момент, Эн поспешила оправдаться:
— Дифферы в условиях повышенного излучения легко смогли использовать созданные нами же телами путешественниц в качестве сосуда, хотя мне все же стоило их проконтролировать.
Ага... Частично ясно, хотя это, видимо, какие-то понятия Энергосферы, слишком далекие от обычных. Будто прочитав мои мысли, кошечка пояснила:
— Осколки сильных желаний, эмоций, далекие от полноценных личностей, но достаточно инициативные, чтобы действовать самостоятельно, пытаясь насытить свой ментальный голод. Ня. Мои желания.
— Так Кейт поэтому...
— Да. И не только, — даже не смутившись, ответила Эн.- Влияние Энергосферы усиливает наши желания, разве ты сам не подметил, как хорошо тебе было? Это еще один аспект праздника, наряду с эктоплазмой, в которую превращаются отсеянные нами импернегати минусовых миров. Детвора жаждет сладостей, взрослые хотят денег, но все местные слишком слабы в ноотике, чтобы создать что-то более сформированное, чем бесформенные сласти и осколки поблескивающего металла, ня, — вздохнув, пояснила нека. — Все сегодня получают многое из того, о чем грустят, кроме меня. Сферы-шмеры, я просто призрак давно погибшей девушки, только и всего. Ня.
— Довольно неожиданно.
— А как обидно... Нулевой мир нас бросил, ведь не зря же мы «изолированные», — с издевкой процедила нека сквозь зубы. — Меня посчитали достойной кандидатурой, достаточно любящей этот мир, чтобы Вознести наряду с остальными. Единственная из семьи, даже мой жених... и тот превратился в Ночной Кошмар, оберегающий меня раз в году, но не способный утолить мои желания, — улыбнувшись уголком рта, девушка показала пальцем куда-то вниз, явно имея в виду тыквенноголового.
— Как печально, ня-а, — прошептала Эннет, прижав ушки к голове и взявшись за хвостик.
— Грустно и грустно, мало кто живет, катаясь в шоколаде, ня, это не повод отыгрываться на других, ня, — пробурчала Кейт, краем глаза приглядывая за соседней комнатой.
— Согласна, — пожав плечами, ответила Ребекка. — Но каждый имеет право на свою капельку счастья. Если ты тоже так считаешь, последуй за мной... Или не ходи. Все равно через полчаса я исчезну, — фальшиво улыбнувшись, Эн закрыла глаза, и яркая молния создала еще один силуэт, исчезнувший в пресловутой комнате. Нека начала заваливаться, и я тут же подхватил ее, видя, как отключившаяся голограмма вновь возвращает ей вид «Доктора Акулы». Правда, грудь почему-то все равно кажется больше, чем раньше, но почему меня это сейчас заботит?
Медленно открыв глаза, Эн уставилась в одну точку и, когда я провел у нее рукой между ушками, тихо мяукнула, подтверждая, что с ней все хорошо. Переведя взгляд на мое лицо, девушка долго всматривалась, пока, наконец, не сказала:
— Иди, ня, не сомневайся. Она уже помогла стольким, пусть и сама получит хоть что-то взамен, ня. Кроме нас все равно никто не посещал этот мир уже десятки лет, и вряд ли еще придет, ня...
Похоже, что умница видела мои колебания. Всегда есть место для трюка, но, раз девушка уверена, и не находится сейчас под действием так называемого диффера, как я уже проверил, стоит хотя бы полюбопытствовать. Да и не сказать, что меня полностью оставила равнодушным история Ребекки.
Пройдя по залу, я зашел в соседнюю комнату, откуда уже было слышно мерное гудение. Еще один предбанник, который, похоже, отводил эктоплазму от основной системы ванной в одну из комнат, и, открыв дверь, я увидел своеобразный стеклянный гроб. Ну это на первый взгляд, конечно, по факту это было какое-то техническое устройство, подключенное к трубам и странноватому посверкивающему агрегату, которым впору всяких чудищ Франкенштейна оживлять.
Самая густая из теней, рядом с которой лежал пистолет на столике, склонила голову набок и, ничего не говоря, подошла к устройству, где исчезла в очередной вспышке. Буквально через пару мгновений крышка контейнера открылась, и в дымке я увидел... В общем-то, я ее уже видел, молодая красавица семьи Сангвис, брюнетка с яркими сиреневыми глазами. Соблазнительная фигурка подчеркивалась эротичным бельем, в том числе полупрозрачными трусиками и кружевными чулочками на подвязках, но странным было наличие больших кроличьих ушек и короткого пушистого хвостика, все — с черным мехом.
Выпрыгнув из контейнера, Ребекка качнула ушами, будто привыкая, и сделала пару шагов ко мне в нерешительности.